— За последнее время в Украине произошло два громких тюремных скандала c экс-нардепами – Александром Шепелевым и Виктором Лозинским. Первый сбежал из больничной палаты, вместе с ним исчез и офицер ГПтС, а Лозинского отпустили раньше срока. Чем закончилось служебное расследование по факту побега Шепелева? Прокомментируйте громкое освобождение Лозинского.
— О Шепелеве (был задержан по подозрению в присвоении имущества банка "Родовид" в особо крупных размерах и покушении на убийство экс-акционера "Родовида" Сергея Дядечко. – Авт.). Было несколько проверок. Одну – дополнительную – я дал поручение провести, ознакомившись с результатами служебной (!) проверки, которую провели во время моего отсутствия. Было установлено несколько моментов, которые способствовали такому повороту событий (результаты опубликованы на странице Главы ГПтСУ в Фейсбуке. – Авт.).
Одна из серьезных причин, которая дала возможность Шепелеву сбежать – некоторые руководители Службы, отвечающие за организацию охраны, не отнеслись серьезно к своей работе, к моим поручениям. Специально или нет – на это ответит следствие прокуратуры. До сих пор неизвестно и местонахождение офицера Бондаренко, который исчез вместе с Шепелевым. Есть предположение, что офицер мог пострадать. Не исключено, что Шепелев покинул территорию Украины.
О Лозинском. После его освобождения по решению суда сразу началась проверка действий сотрудников Бориспольской колонии, где он отбывал наказание. В их действиях нарушений не было, они не могли не выпустить его. После мы начали проверять всю деятельность колонии в этом направлении. Установили несколько интересных фактов, которые говорят о том, что работал определенный "конвейер" с 2013 года, где медики вместе с экспертами, прокурорами и судьей содействовали освобождению заключенных по состоянию здоровья. Это наработки по зарабатыванию денег от старой команды. Мы знаем имена и фамилии тех, кто может быть причастен к этому, материалы направили в прокуратуру. А Лозинский сейчас практически ежедневно общается со своими защитниками.
— Кому сейчас подчинены исправительные учреждения в Крыму и какая там ситуация? Говорят, что тамошних заключенных могут перевезти на Колыму и в Сибирь.
— В Крыму сейчас со стороны РФ умышленная, демонстративная и полностью неправовая позиция по отношению к тем, кто там отбывает наказание. Заключенным навязывают российское гражданство, и возможности отказаться у них нет. Что касается Колымы. В Крыму не могут отбывать наказание несовершеннолетние, женщины и пожизненно осужденные (из-за отсутствия таких учреждений на полуострове). Поэтому единственный механизм, который может предложить Россия, – это отправка их в другие регионы.
— Сколько человек личного состава осталось в Крыму и сколько перешли в другие учреждения континентальной Украины?
— На 1 марта там работали 1026 наших сотрудников. Шестеро из них захотели работать в украинских учреждениях за пределами Крыма. Соответственно, мы им помогли перевестись в Полтавскую, Херсонскую, Киевскую, Запорожскую и Николаевскую области. Все они имеют возможность служить дальше – их обеспечили жильем и работой. Многие из тех, которые остались в Крыму, по нашим сведеньям, отказались от украинской присяги и приняли российскую. Еще часть просто уволилась с учреждений.
— Какова ситуация в колониях на Востоке?
— Здесь есть кричащие проблемы, о которых мы вынуждены говорить. Введен усиленный режим несения службы. На территории Донецкой и Луганской областей расположены большинство наших учреждений разных уровней безопасности. В цифрах — это 36 объектов, где отбывают наказание 22 тыс. осужденных, то есть почти четверть от всех (всего в Украине около 94 тыс. таких лиц. — Авт.). Часть этих колоний находится в очагах боевых действий.
Как правило, террористы сейчас используют колонии в качестве живого щита. Например, в ночь на понедельник более чем 10 снарядами была обстреляна колония в Торезе. Прямым попаданием был разрушен пост видеонаблюдения, на котором находилась 37-летняя женщина-сержант. Ей оторвало руку, у одного из осужденных — осколочное ранение, он в больнице.
Из-за боевых действий часто парализуется водоснабжение. В таких случаях мы обеспечиваем подвоз воды для приготовления пищи и других нужд. Еще в начале активизации проведения АТО были оборудованы места для укрытия персонала и осужденных – бомбоубежища и подвалы, в которых есть необходимый запас продовольствия. Сами осужденные ждут и хотят, чтобы это все быстрее закончилось – чтобы они могли нормально питаться, видеться с родными на свиданиях, звонить своим семьям... Действительно, зафиксировано несколько случаев побегов осужденных, которые, как сами потом объясняли, просто не знали, что делать и как защитится от мин. Но есть и такое, когда заключенного похищали ради того, чтобы совершить над ним расправу за ранее совершенное преступление. За это потерпевшие либо другие заинтересованные лица платят боевикам деньги, которые отрабатывают свой сценарий с взятием в заложники сотрудников колоний, применением оружия и т.д.. По неподтвержденной информации, двух пожизненно осужденных, освобожденных таким путем, уже нет в живых. Ранее у конвоя донецкого СИЗО с боем отбили азербайджанца с той же целью.
— Усилены ли меры безопасности в колониях на остальной территории Украины?
— Есть несколько областей, где ситуацию изучаем особо, разработаны дополнительные меры по обеспечению охраны. Например, в приграничных и южных регионах. Проводится больше учений по самозащите, технически укрепляются помещения охраны. Некоторые схемы охраны мы вынуждены были изменить — выяснили, что на стороне сепаратистов воюют экс-сотрудники Службы.
— Сколько денег сейчас выделяется на одного заключенного в день?
— Выделяется 56 грн 50 коп. в день. В эту же сумму входят и расходы на питание – в среднем 7 грн 70 копеек в день. Представьте себе!
Но мы разработали новое положение. Хотим ввести в меню молоко, яйца, сливочное масло и фрукты по сезону (для несовершеннолетних), чего сейчас официально нет. На медобслуживание идет 1 грн 10 копеек. Вся остальная сумма, чуть более 40 грн, идет на коммунально-бытовые услуги и другие статьи расходов. Мое предложение, с которым я стучу во все двери – не надо нам просто так давать денег, а вложите их в создание и развитие производств на базе колоний. Яркий пример — колонии Харьковщины, где такое есть. За счет производства заключенные обеспечивают себе нормальные условия содержания и в состоянии возмещать ущерб, который нанесли своим жертвам (на сегодня он в целом равен нескольким миллионам гривен). Например, для армии в колониях готовы шить форму, швейную продукцию, приспособления для перевозки техники. Добавлю, что некоторые коммерсанты, выигрывая тендеры, но не имея мощностей, покупают эту продукцию у нас, а потом перепродают государству. Так не должно быть!
— Насколько больше в Украине с каждым годом осужденных на пожизненное?
— Это единственная категория заключенных, чье количество постоянно растет. В связи с ситуацией на Востоке, прогнозирую резкий рост подобных приговоров. Мы должны готовить места для таких граждан. Даст Бог, их не наполним, но уже изучаем вопрос о переобустройстве Измаильского СИЗО. По состоянию на 1 июля, в Украине 1 тыс. 896 таких осужденных (на 1 января прошлого года – 1777).
— Знаем, что заключенные писали обращения с просьбой разрешить им пойти на фронт искупать вину. Сколько таких и каков итог?
— Были такие обращения от заключенных, которые переживали из-за того, что происходит в стране. В устной форме к руководству обращались практически в каждой колонии, около десятка – в письменной. Им объяснили, что страна благодарна за такое желание, но они должны отбыть свои сроки, а в государстве пока есть кому ее защищать.
— Какие происшествия сейчас случаются в наших колониях чаще всего?
— Самые распространенные – пронесение в колонию наркотиков, алкоголя, мобильных телефонов. С последними ситуация неоднозначная: закон разрешает пользоваться мобильным, но при контроле персонала, ведь иначе мобильный в руках заключенного может стать средством для нового преступления. Так, недавно заключенный Кировоградского СИЗО позвонил и заявил, что заминирован Кабмин и т.п.
— Наверняка есть случаи, когда узнаете, что преступление совершили тюремщики?
— За 7 месяцев 2014 года по нашим материалам было возбуждено 35 уголовных производств, по ним проходит 38 лиц. Не скажу, что это все коррупционеры и негодяи, которые работают в Службе. К сожалению, их больше, но работа по их выявлению ведется. Одна из причин преступлений – материальное обеспечение. Сегодня обычный младший инспектор получает 1600-1800 грн. в месяц, а занос одной мобилки стоит 400-500 грн. Обратили внимание на более серьезные нарушения – предоставление незаконных льгот осужденным. Например, досрочное освобождение для тех, кто не должен освобождаться. Это наносит намного больше ущерба имиджу Службы.
— Как часто умирают заключенные?
— За 7 месяцев нынешнего года в учреждениях Службы умерли 512 человек, за аналогичный период прошлого года – 547. Четверть умерших – болели СПИДом, а если эта болезнь объединена с туберкулезом, то человек неизлечим и "сгорает" за несколько недель.
— Кроме того, что Вы — главный тюремщик страны, Вы еще участвуете в телепроекте, играя роль судьи. Узнают ли Вас на улице?
— Попробовал свои силы в телепередаче после того, как в 2010-м меня "попросили" с должности начальника Киевского СИЗО. Благодаря этому поддерживаю себя в юридической форме. Участвую там бесплатно. Недавно оператор на заправке узнал: люди думают, что я и правда судья. Кстати, с тем, кто играл роль одного из подсудимых, случился, было, курьез. Бабушки, увидевшие, что в дом заходит гражданин, которого 2 часа назад по сюжету телепередачи "посадили в тюрьму", позвонили в милицию и сказали, что сбежал осужденный.
— Чем увлекаетесь?
— Всегда ценил горный и водный туризм. Это дает возможность переключиться с рабочих проблем на то, что жизнь состоит и из ярких моментов. Участвовал в походах по разным областям Украины и не только. Был на Ладоге, в Саянах (горный район на юге Сибири), на Алтае. В этом году планировали группой спецназа поместить флаг Украины на Эвересте, но сейчас это оказалось невозможным. А в последние три года увлечений добавилось (улыбается. – Авт.) – родилась дочь, а 8 месяцев назад – сын. Есть ради чего жить.