Капитан скандального "Меконг Спирита": "Груз был совсем не тот, в чем нас обвинили"

Драматическая история с 17 моряками контейнеровоза "Меконг Спирит", о которой "Сегодня" рассказывала два месяца назад, 23 апреля, не закончена. Мы продолжаем собственное расследование громкого международного скандала.

Напомним: судно с украинским экипажем, следовавшее под флагом Мальты из турецкого порта Измир в Судан, было задержано греческими властями 23 мая прошлого года вблизи острова Кос. Корабль береговой охраны Греции на некотором удалении сопровождал его, а затем высадил группу вооруженных спецназовцев. Те осмотрели судно, проверили сохранность пломб контейнеров на грузах в трюмах, приказав капитану "Меконг Спирит" Сергею Невечере идти в бухту Сауда на военно-морскую базу НАТО.

Греческие правоохранительные органы выдвинули против него обвинение в контрабанде товаров военного назначения и нарушении правил оповещения о перевозке опасных грузов.

Опасен, но не военный

Несколько дней Невечеря провел в камере предварительного заключения. 1 июня с ним встретились следователи прокуратуры города Пирей. Их интересовали подробности маршрута, заходы судна в порты, характер груза, документы на него, отправители, получатели и так далее. Капитан заявил, что оружия и боеприпасов на судне не было. В трюмах, по его словам, находилось около 700 тонн промышленной взрывчатки, применяемой в горнодобывающей промышленности, а также охотничьи и спортивные патроны. Груз, в соответствии с международными правилами, маркируемый в сопроводительных документах как класс А1.1, отнесен к опасным грузам, но военным, как подчеркнул Невечеря, не является. И предъявил соответствующие документы.

Согласно им, управляемое испанской компанией "Люмар" судно, но с другим капитаном и экипажем, вышло из Испании, уже имея аналогичный груз в контейнерах. В турецком Измире произошла смена команды и добавлена новая партия груза. Согласно документам, судно следовало в Австралию с заходом в порты Джибути и Индонезии.

Дополнительный груз, уточнил Невечеря в своих показаниях, был добавлен по поручению фрахтователя (одесской компании "Варамар". — Авт.) для доставки в порт Судан, официально разрешенный для захода. После соответствующей маркировки и опломбирования контейнеров турецкими таможенниками "Меконг Спирит" уже с украинским экипажем взял курс на Суэцкий канал. На полпути туда его и перехватили греческие власти.

Заверения Невечери о том, что экипаж не нарушал ни греческое, ни международное законодательство, регламентирующее порядок перевозки опасных грузов и информирование о таких перемещениях, следователи во внимание не приняли.

Не услышали и представителя "Люмар" Бориса Лунева, по словам которого, все документы и разрешения на импорт были в наличии, в том числе грузовые манифесты, подтверждающие, что горная взрывчатка и охотничьи патроны являются гражданским грузом, что соответствует требованиям ООН и ЕС.

Постоянный представитель Украины при Организации Объединенных Наций Владимир Ельченко в письме на имя постпреда Греции в ООН также разъяснял ситуацию вокруг "Меконг Спирит", утверждая, что экипажем не были нарушены международные санкции, судно с украинским экипажем под мальтийским флагом не имело на борту оружия и боеприпасов, к тому же следовало не в Южный Судан, на который распространяются санкции ООН, а в порт Судан, под эмбарго не подпадающий. Но и этому обращению, и заявлению руководства испанской компании "Люмар", судовладельца "Меконг Спирит", о соответствии сертификатов, лицензий, договоров на поставку взрывчатых веществ промышленного назначения международным требованиям, греческие правоохранители особого значения не придали.

Очевидно, у них были свои данные о том, что груз имел либо незаконное происхождение, либо по пути должен был попасть не тем получателям, кто в документах значился конечным пользователем.

Мытарства

Капитана арестовали. Изъяли загранпаспорт. В общей сложности в заключении он провел более 6 месяцев.

К членам экипажа отнеслись лояльнее, разрешив находиться на судне и оставив личные документы. Но стоило объявить о желании вернуться домой, как их также заподозрили в причастности к контрабанде. Мол, действовали в сговоре с капитаном, вместе и отвечать придется.

Мама одного из моряков Татьяна Морозова и жена еще одного члена команды Ирина Фадеева при поддержке благотворителей и профсоюзов летали в Грецию, встречались с ребятами, о чем мы писали. Большинство продолжает жить на судне, остальные — на берегу. Домой их не отпускают. Морозова надеялась на помощь греческих СМИ, однако местные журналисты, по ее словам, не очень прониклись историей "Меконг Спирит". Большего участия ждала и от украинских дипломатов прежде всего консула в Греции Максима Тёкина, заместителя директора Департамента консульской службы — начальника Управления консульского обеспечения МИД Василия Кирилыча. Оба встречались с высокопоставленными греческими представителями, которые обещали сделать все, чтобы следствие завершилось в разумные сроки и наши моряки быстрее вернулись домой.

— Нам и хочется верить в благополучный исход, но оснований для оптимизма нет , — говорит мама Александра Морозова. — Ребята, что на берегу, в отчаянии. Судовладелец отказывается выплачивать им зарплату. Они готовы даже подрабатывать на каких-то стройках, добывая кусок хлеба... Но нелегально никто не хочет их брать — кому нужно чужое горе... Согласны подбирать объедки в местных кафе... И что делать, куда еще стучаться, не знаем. В чем суть консульской поддержки, неясно. Капитан с командой не общается. Что ему — живет себе отдельно... Мы столько усилий потратили, чтобы вернуть своих, и напрасно... Поговаривают, тяжба займет годы...

Все члены команды действительно продолжают находиться в Греции. И не вправе покинуть страну без разрешения. Суду предстоит вынести либо оправдательный, либо обвинительный приговор. Но когда он прозвучит, неизвестно.

Да и нет не говорить!

МИД Украины не безучастен к проблемам "Меконг Спирит" и его команды, как считают родственники моряков. Сотрудникам Департамента консульской службы поручено всеми доступными силами и средствами помочь в освобождении наших моряков. Другой вопрос — все ли для этого делается.
Греческая сторона не отказывает. Но и людей не отпускает, мотивируя тем, что не истек предельный, 18-месячный срок досудебного следствия.

Неравнодушны к членам команды и представители ряда благотворительных организаций, украинской диаспоры в Греции, морские профсоюзы. С ребятами работают адвокаты, им предоставлены переводчики. На постоянной связи — судовладелец, юристы.

Однако факт налицо: уже второй год украинские моряки — невольные заложники патовой ситуации, выход из которой пока не найден.

Редакция продолжит свое расследование. В Греции, как сообщалось, находятся под следствием и уже отбывают наказания за разного рода нарушения закона десятки украинских моряков.

Некоторые, в отличие от капитана "Меконг Спирит" и членов его экипажа, терпят лишения куда серьезнее — голодают, болеют, не имеют возможности связаться с родными и близкими.
Поэтому тема злоключений соотечественников за рубежом не закрыта.

Мы направили журналистский запрос посольству Греции в Украине. По нашим данным, там осведомлены о ситуации и располагают объективными сведениями о наших моряках.

Материал уже верстался, когда Сергей Невечеря сообщил: позавчера, в субботу, на "Меконг Спирит" в порту Лаврио побывали наши дипломаты Василий Кирилыч, Александр Зуб, консул Максим Тёкин. Они рассказали членам экипажа, что в очередной раз посетили высокопоставленных чиновников прокуратуры и юстиции Греции по вопросам, связанным с украинскими моряками.

"В отношении "Меконг Спирит", — уточнил капитан, — их заверили, что расследование фактически завершено, и в ближайшие недели дело будет передано в судейский совет для принятия решения, прекращать ли дело. Если да, экипаж сможет выехать домой на условиях подписки об обязательной явке в греческое посольство по первому требованию".

Похожие обещания уже звучали. Но они ждут. Ждали дольше.

Из досье судна

Владелец "Меконг Спирит" — компания "Люмар" (Lumar Sa Ou), Испания, президент Алексей Дырченко, глава юрдепартамента Борис Лунев, занимается обеспечением средствами жизнедеятельности судна.

Судовой агент — компания "Старлио" (Starlio Shipholding Co), финдиректор Сергей Гуржий.
Фрахтователь — фирма "Варамар" (Varamar), Одесса, инициатор переправки груза из Испании и Турции в Судан и Австралию.

Контейнеровоз, дедвейт (полная грузоподъемность — 12 380 т), год постройки — 1996, порт приписки Валетта.

Сергей Невечеря: "После тюрьмы по ночам мне уже ничего не снится"

Капитан, находящийся под домашним арестом в Греции, показал "Сегодня" свое скромное жилище, рассказал о приговоренных к 300 годам преступникам и поделился откровениями о том, что помогает ему не сломаться в отрыве от дома

Кэп и церковь. Сюда он приходит помолиться и просто помолчать. Фото: из личного архива

Имя: Невечеря Сергей Николаевич

Ро­дил­ся: 29 мая 1956, город Жданов (ныне Мариуполь)

Потомственный моряк. Окончил в 1975-м Одесскую мореходку, работал на судах ЧМП. В море свыше 40 лет, капитаном — около 20. После развала Союза и пароходства работал по контракту в иностранных судоходных компаниях. В оружейных скандалах, контрабанде замешан не был. "Здоровье позволяет — что без дела дома сидеть? Моряк живет в море". Это был его первый рейс на "Меконг Спирит".

Мы отыскали его в неприметном доме в районе Каллитея — между Афинами и Пиреем. У входной двери — таблички с именами жильцов. Но фамилии Невечери среди них нет. 

— А зачем? — удивляется он вопросу. — Кому надо, и так знают. А кому не надо, так им и ни к чему.

— Родственники членов вашего экипажа рассказывали, что вы роскошествуете на вилле. Но эта скромная комнатка имеет с ней мало общего...

— Ну, сами видите... Квартирка арендована судовладельцем. Тесновато. Но грех жаловаться. Есть
кровать, телевизор, кухонька, где сам еду готовлю, холодильник, санузел, балкон... Жить можно.

— Вас не сразу же сюда поселили...

— 11 июня — полгода, как здесь. А до этого пришлось узнать, что такое греческая тюрьма. Мне в таких учреждениях раньше бывать не приходилось. То, что увидел, ни в какие рамки не укладывается.

— Это тюрьма или СИЗО?

— Одни еще под следствием, остальные осуждены. Огромный тюремный комплекс. На несколько тысяч человек. Несколько корпусов, которые называются блоками. В том, где выпало сидеть, много украинцев. В основном за перевозку нелегалов. Есть и наркоторговцы, другие. Камеры маленькие. Питание отвратительное. Обстановка ужасная... Через адвокатов попросил о переводе в другой блок — у меня же нет криминального прошлого, не было нарушений режима... И вскоре оказался в более-менее нормальном корпусе, где находятся преимущественно греки, хотя есть и немного других национальностей. Условия получше, питание тоже. Там содержатся приговоренные к огромным срокам заключения — за перевозку нелегалов.

— Огромные — это какие?

— Не поверите — 300 лет! Везли, например, 100 нелегалов, значит, за каждого — по три года, вот и получается. И это не выдумки. 300 лет тюрьмы — такие тут приговоры.

— Средневековье! Столько не живут...

— После этого осужденные подают апелляцию. Дела пересматривают. И срок сокращают.

— До 100 лет?

— До 70. Затем — еще одна апелляция. И срок сокращают еще — в несколько раз. В итоге человеку придется отсидеть лет пять или около того. А какие сроки отбывают убийцы, грабители, насильники, которые тоже там содержатся, не знаю. Я с ними не общался. Держался подальше. Там опасно. И наркотики ходят, и спиртное.

— И как удалось вырваться?

— Прежде, чем здесь оказаться, меня еще в одном блоке некоторое время продержали. Там условия еще лучше, спортом можно заниматься — турники, баскетбольная площадка... а все-таки тюрьма. Но раз в шесть месяцев заседает консилиум, где рассматривают разные ходатайства от подследственных, их родственников, адвокатов. И решают, как быть с человеком дальше — менять меру пресечения или не стоит. Мне повезло — учли положительные характеристики, то, что за мной не было правонарушений, что следствие по делу продолжается. Это было в пятницу, 8 декабря. А уже в понедельник после обеда объявили, что до 17:00 я должен покинуть тюрьму. Вот так оказался здесь.

Под домашним арестом. Дважды в месяц, 1-го и 16-го числа, должен являться в полицейский участок — отмечаться, что никуда не исчез, и временная прописка остается за мной.

— Кто оплачивает жилье?

— Судовладелец. Квартира арендована им через адвоката.

— Так в чем вас все-таки обвиняют?

— В незаконной перевозке оружия с целью снабжения им террористических организаций и групп. Но промышленная взрывчатка, являясь опасным грузом, не оружие. Документы на нее были в порядке, соответствовали международным нормам. Часть груза поступила на борт в Испании — его принимал экипаж, который мы меняли в Измире. Там загрузили новую партию — аналогичного характера.

— Что именно?

— В контейнерах была взрывчатка для буровзрывных работ, применяемая в горнодобывающей промышленности — это цилиндры с эмульсией, электромагнитные детонаторы, также патроны с пластмассовыми пулями, спортивно-полицейские, и охотничьи — с дробью. Несколько единиц колесной техники — мобильных дизель-генераторов и что-то наподобие полевых кухонь.

— И все это сочли оружием?

— В том-то и дело. Но мы к грузу отношения не имеем. Его загружают в присутствии таможенников, которые вместе с членами команды проверяют соответствие груза сопроводительным документам, наличие сертификатов, лицензий, сохранность пломб на контейнерах, прочего. Никаких нарушений при загрузке что в Испании, что в Турции выявлено не было. Груз классифицировался как опасный, но не военного и не двойного назначения. Греки же заподозрили обратное.

— Чем вы это можете объяснить?

— Моя версия — им могла поступить информация о судне с оружием для незаконных формирований в Африке, в частности в Южном Судане, стране с нестабильной ситуацией, на которую распространяются санкции ООН по запрету торговли разрядными грузами. И якобы мы должны были информировать о перемещении власти Греции. Но мы ничего не нарушили — ни эмбарго, ни порядок оповещения. Груз был совсем не тот, в чем нас обвинили...

— Говорили об этом следователям?

— И не раз. К сожалению, к моим словам, как и к доказательствам, предоставленным судовладельцем, отправителями грузов в Испании и Турции, получателями в Судане, греки не прислушались. И больше года ни суда, ни освобождения. Из штаб-квартиры ООН тоже пришел ответ, что груз следовал в Судан со столицей Хартум, не подпадающий под санкции. Никакой реакции.

— Может, ситуация кого-то устраивает?

— Трудно представить. Судно не арестовано, а задержано до выяснения всех обстоятельств. Груз частично разгружен в Салониках, правда, не весь. Десять членов экипажа на борту, пятеро живут на квартире. Я и старший помощник — под домашним арестом (старпом снимает жилье самостоятельно). Вернуться домой не вправе. Кто в выигрыше?

— По-вашему, греки загнали себя в глухой угол. Нет прямых доказательств причастности к нелегальным поставкам оружия и боеприпасов. Но если и отпустят, то почему столько держали?.
.
— Сам теряюсь в догадках.

— Вы, опытный морской волк, бывали в подобных переделках?

— Боже упаси. Ни разу.

— Вы как бы в золотой клетке живете...

— Не золотая, но все-таки клетка.

— А что с зарплатой? Судовладелец перечисляет?

— Частично. И мне, и тем, кто на судне.

— Сколько?

— С сентября прошлого года нам идет так называемая базисная ставка. Грубо говоря, половина зарплаты — без переработок, отпускных, овертайма. Всем, кроме тех пятерых и старпома, что живут отдельно на берегу.

— А они?

— До недавнего времени им тоже платили базисную ставку. Потом судовладелец отказался. За что платить? Те, кто на судне, хоть как-то поддерживают его жизнедеятельность.

— Морозова говорила, что ребята на грани отчаяния.
..
— Я трижды встречался с экипажем. Ничего подобного не заметил. Они не голодают. Судовладелец поставляет на судно провизию для всего экипажа — на 16 человек. Конечно, разлука настроения не прибавляет, а неизвестность тем более. Но отчаяния не видел.

— Почему вы с Морозовой и Фадеевой отказались встречаться, когда те прилетали? И с Кирилычем вроде тоже...

— Нет. Я был готов встречаться. И не моя вина, что пообщаться не удалось.

— А если истекут эти 18 месяцев и следствие продлят — какими будут ваши действия?

— Ждать и надеяться, что когда-нибудь справедливость восторжествует.

— Как поддерживаете связь с внешним миром?

— Смотрю новости. Есть компьютер и мобильный телефон. Связываюсь с домом, общаюсь с женой. Она, кстати, была у меня здесь. Встречали Новый год.

— Что снится?

— После тюрьмы — ничего.

— А что помогает не сломаться?

— Наверное, вера. Я по жизни не очень-то верующий. Но в здешнюю православную церковь хожу. И недавний день рождения отметил со свечой.