В свои 70 с гаком Владимир Могилевский каждое утро пробегает по 9 км, категорически не употребляет спиртного и не курит. Он не филолог, но страницами цитирует Пушкина и Твардовского. Не закончив музыкального училища, виртуозно играет Бетховена на фортепиано. Без летной подготовки и технического образования собирает седьмой самолет, его личный летный стаж — более 500 часов полета. Для украинских покорителей облаков Владимир Могилевский — "человек-легенда", а для односельчан — всего лишь "бывший зэк, шизик, свихнувшийся на самолетах". Ведь в летчики Владимир Дмитриевич действительно пришел из налетчиков.
Решетка захлопнулись за Могилевским, когда ему было немногим больше 20. Получив небольшой срок за кражи, он вышел на свободу только через 20 лет и 5 месяцев. В тюрьме он познакомился с военными летчиками и... "заболел небом". Родственники приносили ему книги по аэродинамике и инженерно-технические учебники. Необычную для тюрьмы литературу приходилось усердно прятать — интерес зэка к авиации трактовался охраной как попытка к побегу.
"Если находили книги, то нещадно били, — вспоминает Владимир Дмитриевич, — но меня это не останавливало". В 1962 году Советский Союз приветствовал конструкторов Куйбышевского авиационного института, которые под руководством Ю. Пятницкого создали первый в мире вертолет "Вихрь" на реактивной тяге. А в токарных цехах днепропетровского лакокрасочного завода заключенные Днепропетровской исправительной колонии с интересом наблюдали за тайными опытами "Могилы" — так звали Владимира Дмитриевича в зоне. "Конечно же, вертолет строился для побега, — смеется Владимир Дмитриевич, — а зачем же еще?" Вплоть до самого первого запуска модели удавалось держать все в тайне. Свои не сдавали, а охрана не догадывалась, чем на самом деле занимаются два усердно работающих токаря-заключенных. "Все было готово, и в самом конце смены мы осуществили пробный запуск, — с улыбкой вспоминает конструктор, — но что-то не заладилось, и машина, оторвавшись от стола, улетела в сторону и проломила стену завода". Построенный тайно, в лагерных условиях, человеком без специальной технической подготовки, вертолет все-таки взлетел. И это был успех. Правда, узнал об этом Владимир Дмитриевич, приходя в сознание в тюремном лазарете. За успешный опыт по созданию летающей конструкции он получил 6 пуль от конвоиров и дополнительный срок. Но уже не в лагере, а в тесной камере тюрьмы строгого режима. Тяжело раненный, среди умирающих от болезней, озлобленных рецидивистов, питаясь на 4 рубля 80 копеек в месяц (ровно столько государство выделяло на содержание заключенных), он сумел сохранить свою жизнь. "Я все время мечтал о небе, вспоминал захватывающие рассказы летчиков и во снах трогал облака руками. Я верил, что смогу покорить небо. И эта мысль помогла мне выжить".
На второй день после освобождения Владимир Могилевский пришел в местный аэроклуб, хотел записаться в кружок дельтапланеристов. На него посмотрели, и прогнали со смехом: "Куда тебе, о небе думать! Тут даже 23-летние уже стариками считаются!" Нкто из аэромоделистов, даже представить себе не мог, что совсем скоро этот "старик" построит свой первый самолет. Из водопроводных труб и обшитый промасляными простынями, самолет почему-то не взлетит. Зато взлетит второй, потом третий и еще, и еще. А энтузиаст-самоучка, без летной подготовки, будет подниматься на двухкилометровую высоту и осваивать фигуры летного пилотажа: штопор, бочка, петля.
О своей личной истории покорения неба Владимир Дмитриевич может рассказывать часами. Например, о том, как однажды в полете отказал двигатель. По законам термодинамики самолет должен был упасть прямо на жилые дома. Но летчику удалось за считаные доли секунды увести падающую машину за лесопосадку. Выбираясь из кучи металлолома и истекая кровью, он спрашивал у подбежавших односельчан: "На каком я свете?" Те отвечали: "Здесь. На земле". "Ну значит буду летать!" — улыбался Владимир Дмитриевич.
К лету он планирует достроить свой седьмой самолет. Уже готов металлический каркас и почти — крылья, собран двигатель. Как только установится весенняя летная погода, Владимир Дмитриевич взлетит в небо на очередную прогулку с облаками — он часто делает это так же, как иные катаются на авто. "Я не могу жить без неба", — говорит мастер.
ФОЛЬСВАГЕН+МОТОЦИКЛ=САМОЛЕТ!
Двигатель от "Фольксвагена", карбюратор от "Москвича", амортизатор от мотоцикла "ИЖ", тормоза от мопеда, рессоры от троллейбуса, и четыре года работы. Вот так появился самолет, который уже этой весной вылетит в свой первый полет. Конструктора-самоучку из села Васильевка на Днепропетровщине зовут Николай Ларин.
Почти полвека назад его отчислили из Харьковского летного училища. "Из-за гайморита признали профнепригодным, но вот любовь к небу от болезни не прошла, — улыбается Николай Иванович, — это уже четвертый самолет, который я строю сам, в своем гараже". Первый раз в небо он поднялся в 33 года. Во времена Советского Союза он запросто после работы летал в гости к друзьям в Донецк или Запорожье, сейчас же с полторакилометровой высоты любуется родным Солонянским районом, пролетая над ним со скоростью 120 км/час. Бывало и падал, и не взлетал. "Один раз даже приземлился точно на крышу машины начальника местного ГАИ. Но Пронесло", — смеется Николай Иванович. Три предыдущих самолета он дарил таким же влюбленным в небо энтузиастам. Этот — хочет продать, чтобы купить новый, более мощный двигатель, о котором мечтал всю жизнь.
ФРАНЦУЗЫ ЗВАЛИ К СЕБЕ
Своим самолетам Могилевский обязательно дает имена. Фотографии его двухместного "Антуан де Сент-Экзюпери", на котором он катал жену и, в тайне от жены, маленькую дочку, были опубликованы во французском авиационном журнале еще в 1991 году. Французы приглашали Могилевского в гости, но бывшему зэку выехать за границу было невозможно. В 90-х годах за смешную сумму в 150 рублей (фирменные джинсы стоили 300. — Авт.) он купил списанный ЯК, с налетом всего 40 часов. За два сезона, отремонтированный Владимиром Дмитриевичем самолет, перевез 800 пассажиров.