«Террорист». В таком виде наш журналист хотел проехаться в метро. Фото И. Шаповалов
Из-за недавнего террора в московском метро на ушах стоит и Киев. В столичной подземке усилили меры безопасности. Мы решили проверить, как среагируют на подозрительного человека наши правоохранительные органы, и немного приодевшись, спустились в метро… Такие эксперименты проводились различными СМИ и ранее — ездили в метро с сумками, из которых торчали провода. Однако они заканчивались все одинаково — никто никого не ловил (понятно, что всех людей с сумками в метро не останавливают и через металлоискатели в метро не проходят). Поэтому мы пошли другим путем — оделись максимально подозрительно, чтоб нас просто нельзя было не заметить. На голову одели куфию (в народе называется "арафатка" — мужской головной платок, популярный а арабских странах), а из забитой доверху вещами дорожной сумки торчал провод. Понятно, что рано или поздно нас бы поймали. И целью эксперимента было установить, когда это случится — успеем ли мы добежать до вагона метро или нет.
ПОЙМАЛИ. Быстрота реакции превзошла ожидания. В этом прикиде мы не смогли даже турникет пройти. А сдала нас, как оказалось, уборщица. Женщина заметила нашу подозрительную сумку, когда мы с фотокорреспондентом, поставив ее возле входа в станцию метро "КПИ" (Киевский политехнический институт), надевали мне на голову куфию. Увлекшись процессом, мы отошли от поклажи метра на два… "Это ваша сумка?" — спросила уборщица. "Да, наша", — ответил я, и мы с коллегой, взяв сумку, двинулись на станцию. А пока шли к турникетам, женщина сообщила о нас кому следует (как мы потом выяснили, милиция, из-за нехватки кадров, привлекает персонал метрополитена в качестве информаторов — чтоб сообщали о всех подозрительных).
Я опустил жетончик в прорезь турникета, но пройти так и не смог — поручни заблокировали (времени прошло со встречи с уборщицей — меньше 2 минут). Ко мне подошел постовой, попросил показать документы и то, что у меня находится в сумке. Открыв ее, я показал, что там зарядка к плейеру (которая и играла роль устрашающего провода). А дальше началось самое интересное...
ВНУТРИ. Видимо действительно в Киеве давно террористов не ловили. Поэтому посмотреть на живого "шахида" (то бишь нашего корреспондента) собрался настоящий консилиум из предстаивтелей всех силовых структур. Тот факт, что никакой бомбы у нас не было, а ходить в арафатке украинскими законами не запрещено – как-то отошли на второй план. Уверения, что мы выполняли редакционное задание, тоже не подействовали (хотя буквально сразу с нашей редакцией связались из МВД и мы подтвердили, что это действительно так, а также предоставили соответствующее письменное заявление). Начались расспросы — кто, откуда, зачем оставил сумку без присмотра, зачем в "арафатке" и так далее и тому подобное… К станции "КПИ" срочно выехали представители антитеррористического отдела СБУ, киевского Главка МВД, ближайшие райотделы милиции, МЧС... Ажиотаж — колоссальный. Все это продолжалось примерно три часа, а потом нас повезли в управление охраны метрополитена, где мы пробыли еще часа два. Тут нам поднимали настроение шутками типа "и что нам теперь с вами делать — не расстрелять же". Но в конце концов отпустили.
Директор департамента по связям с общественностью МВД Дмитрий Андреев пояснил столь долгое пребывание наших журналистов в милиции необходимостью соблюсти процедуру проверки — что за личности, какие цели преследовали. И обратился ко всем СМИ с просьбой заранее предупреждать его департамент о желании сделать подобный репортаж. Чтоб потом не было проблем.
Вывод — откровенно подозрительных типов наша милиция с помощниками из числа работников метрополитена отловить может быстро. Но конечно же, террористы не будут ходить в "арафатках" и провода из сумок торчать тоже у них не будут. Тут нужны более серьезные системы контроля. "Но насколько мне известно, ни в одной стране в метро нет аппаратов по выявлению тротила. Поэтому, к сожалению, найти опасный предмет можно только при личном досмотре подозрительных людей", — сказал нам начальник Управления охраны метрополитена Вадим Маринкевич.
НА ВСЕ МЕТРО — 600 МИЛИЦИОНЕРОВ
По словам Вадима Маринкевича, несмотря на то, что бойцы сработали очень оперативно, проблемы в охране метрополитена все же есть. Проблема стара как мир — финансирование. "У нас всего в управлении 600 сотрудников, а в московском, например, порядка 6 тысяч, — объясняет он. — У нас круглосуточно в метро работает 90 сотрудников, по 30 на каждой ветке. Сейчас еще добавили 80 сотрудников внутренних войск МВД. Металлоискатели и собаки у нас есть, но мы открыто с ними не ходим, чтобы не пугать людей. В московской подземке на каждой станции минимум 38 видеокамер, что позволяет им определить весь маршрут подозреваемого от входа в метро до выхода. Но и это их не уберегло от теракта. У нас по две видеокамеры на 7 станциях — с ними мы лишь можем определить, кто не заплатил за проезд. Нам нужно, чтобы мэрия выделила метрополитену деньги на видеокамеры".
Маринкевич говорит, что правоохранители сейчас обращают внимание на всех подозрительных. В том числе под подозрения попадают и "арафатки". "Вообще вы прошли стандартную процедуру как подозрительный человек. Как это ни прискорбно говорить, но сейчас даже простой обыватель, который носит "арафатку", или у него из сумки торчит провод, может пережить все то, что пережили вы. Все внимание сейчас на том, чтобы не повторить опыт Москвы, уберечь украинцев от теракта", — сказал нам начальник управления охраны метрополитена.
ВИДЕОКАМЕРЫ В ВАГОНАХ
В вагонах киевского метро могут появиться камеры видеонаблюдения. Об этом вчера сообщил начальник столичного метрополитена Петр Мирошников. Эти меры в метро хотят ввести в числе мер безопасности, связанных с терактами в Москве (кстати, в столице России во взорванных вагонах как раз такие камеры были, но не спасли). Кроме того, работники станций и машинисты получили дополнительные инструкции, как действовать при возникновении терактов на территории подземки. Сейчас на станции озвучивают обращения к пассажирам, чтобы они сообщали работникам метро о странных предметах (пакетах, свертках), оставленных в вагонах или на станциях.