В тюрьме для иностранцев самое строгое наказание — за религиозную и национальную нетерпимость. Фото Андрея Еловикова
Всех иностранцев, совершивших преступление в Украине отправляют на перевоспитание в Житомирскую исправительную колонию №4. Из 1700 заключенных 95 "туземцев". По словам начальника колонии Александра Бочковского, здесь побывали представители практически всех стран мира. Им приходится не только отбывать наказание, но и учиться религиозной терпимости, поскольку на соседних нарах вполне может оказаться иноверец.
— Первым иностранцем в 90-м году, переступившим порог спецколонии был турок-миллионер, — вспоминает начальник колонии. — Он привез в Украину полмиллиона долларов, которые почему-то не задекларировал. За это его и взяли наши таможенники. Помню он еще долго возмущался: мол, я же хотел, вложить эти деньги в вашу экономику, а вы...
ТЮРЬМА ПО-УКРАИНСКИ. Несмотря на то, что в эту колонию навестить своих граждан то и дело приезжают дипломаты, переделывать ее на европейский манер не стали. Те же убогие робы с нашивками на заключенных, нары, клуб с советской атрибутикой. Разве, что спортзал получше — недавно представители Датского посольства приехали навестить своего гражданина и привезли в подарок велотренажер.
По словам заключенных, что, кстати, подтверждает и начальство колонии, самое строгое наказание здесь за проявление религиозной и расовой нетерпимости. Чтобы не было межнациональных конфликтов, одноверцев стараются селить вместе.
— А ссоры на почве расизма часто бывают? — интересуюсь у сопровождавшего меня начальника колонии.
— Нет. Вы не понимаете их психологию, — отвечает сопровождающий, — они тут все считают себя страдальцами, и это их объединяет.
Чтобы проверить правдивость сказанного подхожу к мужикам в робе забивающим "козла", судя по наколкам на руках у них это не первая ходка.
— И что, как по понятиям сидеть с нерусскими?
— А что нам? Пусть сидят, — хитро улыбается один из них.
— Попробовали бы они рыпнуться, — шепнул кто-то со спины.
Немало в колонии и иностранцев из бывших наших: когда-то они эмигрировали в другую страну, а теперь вернулись в родные пенаты с наркотиками. Как, например, два одессита.
— Здравствуйте, — подхожу к одному из них.
— I have depression, don't violate my rights, please don't take pictures of me, I object talking to reporters. (У меня депрессия, не нарушайте мои права, не фотографируете меня, пожалуйста, я против общения с прессой), — затараторил по-английски заключенный. Хотя потом сокамерники проговорились, что "американец" отлично говорит по-русски.
Отбывает наказание здесь и сын мэра одного из палестинских городов. Сел за продажу наркотиков. С журналистами тоже не общается, боится, что папа узнает и проклянет. Он до сих пор сообщает домой, что учится в институте.
ИНОСТРАНЦЫ ОБРАЗОВАННЕЕ И УМНЕЕ. — Их просто не сравнить с нашими, — шепнул мне один из сотрудников колонии. — Практически все — будь-то араб или китаец — очень хорошо знают английский. Почти у всех — высшее образование. Они не живут по тюремным понятиям, не ботают по фене и не матерятся по-русски. Отличительная черта евреев — уважительное отношение к власти.
Мамал очень плохо знает русский. И говорит, что в этом его беда. Подбросили наркотики (Мамал уверяет, что абсолютно не знает кто и зачем это сделал—авт.), на допросе не дали переводчика и он не смог доказать свою невиновность. Парень рассказал, что он из очень богатой семьи, и его отец вполне мог бы выкупить узника-сына, но узнав, что его наследник — наркоторговец отец попал в больницу с сердечным приступом. А когда поправился — сказал, что проклянет того, кто будет помогать опозорившему семью Мамалу .
— Мне очень больно, что он думает, будто я — наркоман, — потупив взгляд в пол говорит парень. — Почему они в это поверили, ведь я на свободе даже не курил! Зато здесь выкуриваю 3—4 пачки сигарет в день. Нервы. Получается, что у меня больше никого нет. Моя любимая девушка Натали уехала в Иран. А я очень сильно ее люблю. И постоянно думаю о том, где она сейчас, что делает?
Кроме консула парня в тюрьме никто не навещает. Узник говорит, что нашел в тюрьме хороших людей, благодарит тюремное руководство, за то, что относятся к нему с пониманием.
— Я здесь, потому что был далеко от Бога, не слушал своих родителей и поломал их сердце. Другой причины нет, — резюмирует иранец.
Пару номеров "артисты" приготовили специально к нашему приезду. Украинская музыкальная группа исполнила жалостливую песенку про то, что "пройденный путь останется в душе навсегда". А следующим номером мини-концерта был речитативчик в исполнении Джона.
— Эй, мистер диджей! — вышел на сцену, пританцовывая, нигериец и сбацал под аккомпанемент рэп. Потом спел "Смуглянку". Известная, почти народная песня в исполнении Джона Булла — это что-то. Певец старался правильно выговаривать "я смущенный пред тобой". Не забыл ни строчки.
Джон рассказал, что очень скучает за своей шестилетней дочкой Изабеллой, которую ему родила "прекрасная украинская девушка". Сказал, что роднее, чем Изабелла, у него никого на свете нет. Мечтает создать свою музыкальную группу в Украине.
МОЛИТСЯ — ДА, ПОСТИТЬСЯ — НЕТ. Воспитанники колонии рассказывают, что тюремное меню под религиозные убеждения заключенных не адаптировано. Но иноверцы по этому поводу особо не переживают — для заключенных религия делает исключения.
Другое дело — вероисповедание. В Житомирской колонии иудеи и протестанты проводят свои религиозные праздники в клубе. Мусульмане поклоняются Аллаху в психологическом центре. А для православных имеется церквушка. Чаще всего паству проведывают баптистские пасторы и православные батюшки, религиозные вожди других конфессий приезжают в основном по большим праздникам.