На бывшей базе советских субмарин египтяне устроили террор

Уже в июне картина египтян выходит на экраны кинотеатров стран Ближнего Востока. Создатели фильма с солидным по их меркам бюджетом — более $10 млн, в предвкушении фурора. Им есть, чем удивить и порадовать своих зрителей: участие суперзвезд арабского кино — Моны Заки (Mona Zaki) и Ахмеда Эль Сакка (Ahmed El Sakka), драматический сюжет, захватывающие дух трюки и диковинная природа. Помимо прочих сюрпризов в кадре будет настоящий снег! Режиссер Халед Марей (Khaled Marеi) войдет в историю египетского кино, как первооткрыватель Крыма для своих коллег. До него — еще в советские времена — на полуострове бывали выпускники ВГИКа, но только он рискнул отправиться с полноценной экспедицией "на край света".

 

СЕВЕРНЫЙ КУРС. Съемки фильма начались еще в сентябре. Начало и финал истории уже сняты, а вот основную — приключенческую часть Халед Марей первоначально собирался отработать в Южной Африке. Но одному из продюсеров киностудии "Ялта-фильм" Роберту Кромби — человеку, который за руку здоровается со Стивеном Спилбергом и Оливером Стоуном – как-то удалось узнать о планах египтян и переубедить их лететь не на юг, а на север, в Крым. Лучшего места для убежища террористов, чем "норы" бывшей базы советских субмарин в Балаклаве, режиссер и представить себе не мог.

— Когда мне показали на видеокадрах эти катакомбы, подземные ходы, а также разные виды крымской натуры, — рассказывает "Сегодня" Халед Марей, — я решил круто изменить направление своей экспедиции. Даже не подозревал о существовании такой прекрасной съемочной площадки под открытым небом. Здесь есть любые пейзажи и объекты, которые не надо искать по всему миру. И самое главное — профессиональная база со специалистами и оборудованием. Все в нашем распоряжении.

 

Захват заложников снимали в Ливадийском дворце. Такого переполоха в императорском имении не было со времен большевистского переворота и немецкой оккупации. Стрельба и вопли сотрясали своды Белого зала, как раз там где в феврале 45-го проходили расширенные заседания Ялтинской конференции с участием Сталина, Рузвельта и Черчилля. В наши дни Белый зал с выходом в Итальянский дворик предпочитал второй президент Украины Леонид Кучма для саммитов и встреч с президентами стран СНГ или ГУАМ. Все реальные атрибуты и расстановка столов были использованы в киношной конференции экологов.

 

Хотя режиссер и отметил в разговоре с репортером "Сегодня", что география приключений и происхождение террористов по сценарию условно, специально не обозначено, всё же украинский след в этой истории по некоторым явным приметам прослеживается. Напротив председательствующего на форуме, а значит хозяина "поля" — в кадре "жовто-блакитный" флаг на подставке. В руках у некоторых террористов пистолеты "Форт" отечественного производства. Ну, и от Ливадийского дворца к своим "норам" в Балаклаве злодеи с заложниками уезжают на микроавтобусах с украинскими номерами. Впереди знаки закрашены, а сзади — остались нетронутыми.

 

По сценарию Тамера Хабиба, главная героиня — министр окружающей среды Египта, умница и красавица Шафика, оказывается в числе заложников, которых захватывают террористы во время международной конференции. На форуме экологов представительницу страны пирамид охранял Теймур — офицер спецслужбы из Каира. Для него дело чести — найти злодеев и спасти красавицу-министра: "Я ее проморгал, я ее и верну!"
В этом приключении всё для Теймура и Шафико закончилось благополучно. По сценарию тайные чувства их взаимной симпатии перерастают в настоящую любовь и по возращению с "края света" они женятся. Свадьбу уже сыграли и сняли в Каире.

— Для того чтобы показать красивую историю любви, можно обойтись и без эротических сцен, — говорит режиссер Халид Марей. — У меня достаточно возможностей, чтобы донести до зрителей страстные чувства влюбленных и не обязательно их для этого обнажать в кадре. Вообще, у нас это не запрещено, но откровенная эротика не в традициях нашего кино. По поводу выбора актеров на главные роли у меня сомнений не было — Ахмед и Мона очень органично смотрятся в паре, я их приглашал без проб и к тому же они сейчас самые яркие звезды из молодого поколения. У нас в Египте зрители очень любят фильмы с их участием. И Мона, и Ахмед — разноплановые актеры: снимаются и в мелодрамах, и в боевиках, и в комедиях.

Самым запоминающимся для египтян моментом крымской экспедиции стали съемки на заснеженном плато Ай-Петри. Многие из них впервые увидели снег. Теймур уже вместе с Шафикой мчался в обратном направлении и за ним недобитые террористы. Эта часть погони проходила на снегоходах и квадроциклах.

 

Роли захватчиков исполняют ребята из Ассоциации профессиональных каскадеров Украины.
— В группе захвата, действительно, все наши хлопцы, — поясняет киевский каскадер Александр Грошевой. — Мы сами настаивали на том, чтобы каскадеров заявили сразу же и как актеров. Ведь по сюжету фильма "террористы" задействованы почти во всех сценах с перестрелками, погонями, прыжками, пока остаются в живых и лучше, чтобы одни и те же люди исполняли сложные трюки. По-моему неплохой экшн получается. Картина насыщена сложными трюками и мы их исполняем с полной отдачей, ребята работают на все 100%. Плюс еще много драматических сцен. Я даже жалею, что фильма не будет на наших экранах.

Персонаж Саши Грошевого по сюжету внедряется в сервисный персонал конференции, под видом официанта он проносит на подносе в зал оружие и экшн начинается. "Stand by! Action!" — командует режиссер Халид Марей. Оператор плавно взлетает с камерой на стреле крана под потолок и снимает общий план захвата. Официант стреляет в потолок, потом с криком "Всем не двигаться!" (по-английски) делает шаг в сторону к Шафике и приставляет пистолет к ее голове. Тотчас в зал вбегают другие бандиты, до условного сигнала остававшиеся незаметными среди гостей конференции. Они открывают пальбу, валят на пол тех, кто у них на пути и захватывают еще несколько VIP-персон. Угрожая оружием, банда беспрепятственно покидают дворец с заложниками. Охрана в растерянности, экологи в шоке…

Мона Заки: "Я не похожа на женщину Востока"

В Египте ее называют наследницей славы и таланта культовой актрисы Сод Хосни (Soad Hosny), которая в 2001 г. трагически погибла в Лондоне. В прошлом году Мона даже сыграла ее в сериале "Золушка" (Cinderella). А ведь она собиралась стать журналисткой, а вкино попала случайно. Как-то в кафе ее заметил известный в Египте режиссер Мохаммед Собхи. Мона показалось ему невероятно похожей на Нефертити и он пригласил ее на кастинг своего фильма. Мона прошла пробы с успехом и в 22 года она дебютировала в большом кино – "El Katl El Laziz" (1997). В 2001-м она получила награду из рук президента Египта Хосни Мубарака за роль в фильме "Дни Садата". Через год, уже будучи известной актрисой, она вышла замуж, и тоже за актера Ахмеда Хелми. У них подрастает дочь — Лили.
— О Крыме я узнала по информации из Интернета, когда уже было известно о нашей экспедиции, — рассказала "Сегодня" актриса. – Но красота, которую мы здесь увидели, превзошла все ожидания. Особенно запомнились съемки в горах и погоня на снегоходах. Отмечаю это как министр окружающей среды. Такая роль у меня в фильме. Вообще у меня много общего с моей героиней. Я ведь тоже сначала сделала карьеру, стала известной, а потом уже встретила свою любовь и создала семью.
— По стилю вашей жизни, вас трудно назвать восточной женщиной в традиционном восприятии…
— Да, я не похожа на женщину Востока. Но я и не жила в Египте. Я только родилась в Каире, а выросла в Лондоне и еще жила в Штатах. Но мне кажется, что сейчас и арабские женщины стали более амбициозными, независимыми, совсем не такие какими их продолжают представлять в мире.
— А какой была бы ваша реакция, если бы вам предложили сниматься в эротических сценах?
— У нас в арабских фильмах это практически исключено. Но все зависит от сценария, от характера героини. Если это действительно такая трогательная история, то я бы вполне могла сняться в подобной сцене.
— О Голливуде мечтаете?
— Да, это моя большая мечта — такая, о которой очень не многие могут думать, что она сбудется. Но я верю в свою звезду. Мне часто приходиться бывать в Америке — там я учусь на курсах киноакадемии в Нью-Йорке, которые мне очень помогают в карьере. Недавно получила предложение сниматься в одном сериале с Омаром Шарифом. А он у нас в Египте является символом воплощения голливудской мечты.

На Ближнем Востоке его считают актером №1 среди молодого поколения и уже сейчас называют вторым Омаром Эль Шарифом. По-настоящему знаменитым актером Ахмед проснулся после "Мафии" (2001) — одного из самых успешных фильмов в истории египетского кино. Только в Египте картина собрала около $3 млн.
— Готовы к тому, что после премьеры этого фильма вас еще будут называть сравнивать еще и с Кевином Костнером? Эта же история отчасти напоминает голливудский фильм "Телохранитель"…
— Для меня это было бы честью. Но хочу уточнить, я по сценарию не телохранитель, а полицейский. Кроме того, в этом фильме счастливый финал – со свадьбой.
— Чувства, которые прописаны в сценарии, не распространяются за пределы съемочной площадки?
— Нет, что вы! Мона замужем. Ее муж, кстати, тоже актер, и у нее есть дочь. А я женат, и у меня есть сын Ясин. Мы просто очень близкие друзья.
— А вам – кинозвезде, не приходилось прибегать к услугам телохранителей?
— Я же сам себе телохранитель (смеется), потому что всегда в хорошей форме. Постоянно тренируюсь в тренажерном зале и на ринге, занимаюсь стрельбой и верховой ездой. Я хочу быть готовым к любым ролям и жизненным ситуациям. Хороший актер должен уметь делать если не все, то очень многое. На самом деле, мы не нуждаемся в особой защите. К тому, что меня могут выдернуть из толпы фанаты или поклонницы, чтобы сказать: "Я тебя люблю!", я отношусь спокойно. Люди просто выражают свою любовь. А так, чтобы кому-нибудь понадобилось меня застрелить или пробраться ночью в мой дом — таких врагов у меня нет.
— Откровенных сцен тоже не боитесь?
— У нас в кино нет эротических сцен, есть только любовные. Но это не значит, что мы отстали от общества. У нас есть высокие технологии, каналы новостей, ночные клубы, высотные здания. Египет — страна открытая для цивилизации, не думайте, что это исключительно пустыня и верблюды. У нас все доступно — есть и церкви, не только мечети. Что касается меня, то я готов сниматься в любых сценах, но я должен уважать свои традиции, религию, правила. Поэтому у меня есть ограничения. Я могу сняться любовных сценах, в которых можно поцеловать актрису или обнять ее. Главное снять так, чтобы это не выглядело пошло, тут есть очень тонкая грань.

ИСПЫТАНИЯ И СОБЛАЗНЫ

"Суровая" крымская весна оказалась самым серьезным испытанием для египтян. Они все время мерзли, хотя температура была плюсовой — в пределах от 5 до 15 С. Треть состава переболела гриппом или ОРЗ, а один из ассистентов режиссера в тяжелом состоянии вообще вынужден был досрочно вернуться домой. У Моны по этому поводу особых волнений или требований не было. Даже наоборот, поездка в Крым для нее оказалась хорошим поводом, чтобы пощеголять в шубе. В Египте такое утепление круглый год ни к чему. После своих дублей она поверх министерского костюма набрасывал шубу и не спешила спрятаться в трейлере. В экспедиции ее сопровождают всего три человека — личный визажист, костюмер и пожилая дама, решающая бытовые вопросы.

Дольше месяца Мона стоически продержалась в отелях с крымским комфортом на уровне трех-четырех звезд. Она не высказала претензий даже после переполоха в балаклавской гостинце, когда в одном из номеров египтяне обнаружили живых скорпионов — наползли с горных склонов. Выходные дни посвящала шопингу и была удивлена завышенными ценами в ювелирных магазинах — купила на память о поездке только кольцо из белого золота за $800. А вот большинство мужчин из съемочной группы, включая Ахмеда, время и деньги тратили в казино. Такого соблазна в Египте нет — там азартные игры запрещены. Также проблематично у них на родине и общение с раскрепощенными барышнями. Ялтинские и севастопольские проститутки со свойственным им напором проверяли "фирмачей" на прочность и щедрость. К довершению "всех тяжких" 2-й оператор сделал в Ялте себе татуировку — ему набили на плече скорпиона в цвете. Половина египетских мужиков его строго осудила за такое легкомыслие, остальные тайно завидовали.

Майк Львовски,
фото автора