Алексей Росовецкий
Заместитель событийного лидера Сегодня 26 апреля – тридцать четвертая годовщина катастрофы на Чернобыльской атомной электростанции, которая стала одной из самых страшных техногенных катастроф как в истории Украины, так и Советского союза. Давайте вспомним, как это было.
25 апреля 1986 года. Накануне катастрофы
На этот день была назначена остановка четвертого энергоблока Чернобыльской АЭС на планово-принудительный ремонт. Это была не первая остановка энергоблока – как правило, в это время проводились различные испытания оборудования реактора. На этот раз были запланированы испытания так называемого режима "выбега ротора турбогенератора", который рассматривался как дополнительная система аварийного электроснабжения. Проще говоря, если станция по каким-то причинам оказалась бы обесточенной, этот "выбег" мог бы питать электрические насосы.
Этот режим еще ни разу не использовался на таких крупных станциях как ЧАЭС. Мало того: предыдущие эксперименты, проводившиеся с 1982 года, были неудачными.
"Обстановка на станции накануне аварии была напряженной. И специалисты оценивали ее вполне объективно. Но изменить ничего не могли — на них оказывалось давление со стороны киевского руководства, которое рассчитывало накануне майских праздников отчитаться в Москве, что на ЧАЭС проведена блестящая работа… Еще 27 февраля мы отправили в УКГБ в Киеве и Киевской области информацию о том, что вследствие экспериментов, которые проводятся на ЧАЭС (эти испытания должны были дать ответ, может ли станция действовать более эффективно), четвертый блок работает в недопустимом режиме, что может привести к трагедии. Наш отчет дошел до КГБ СССР. Но судьба документа мне неизвестна", — вспоминал много лет спустя тогдашний руководитель Припятского отделения КГБ УССР Виктор Клочко.
В процессе эксперимента, который начался в 01:00 25 апреля, 4-й энергоблок в течение нескольких часов работал с выключенной системой аварийного охлаждения реактора. Кроме того, вопреки инструкции, были заблокированы системы, позволявшие остановить реактор в тех случаях, когда поступал сигнал недостаточного уровня воды и давления пара, а также были выведены из активной зоны стержни ручного управления процессами, происходящими в реакторе. Несмотря на это, началась активная фаза эксперимента.
"Второй энергоблок, на котором я работал, считался лучшим в СССР. На него была возложена самая большая нагрузка. Смена была очень спокойная. Только в течение последних часов по громкой связи стали вызывать химиков на установку подавления активности кислорода, чтобы они сделали анализы... Моя смена закончилась в полночь, и я поехал домой. Приехал в Припять, как оказалось, за 20 минут до взрыва" — вспоминал впоследствии старший инженер управления турбин на втором энергоблоке ЧАЭС Юрий Андреев, который был на смене в ночь на 26 апреля.
26 апреля. Взрыв
Когда начальник смены 4-го энергоблока понял, что ситуация выходит из-под контроля, он дал команду старшему инженеру управления реактором задействовать систему аварийного глушения реактора – по сигналу кнопки А3-5 в активную зону должны были вводиться стержни аварийной защиты, но давление пара не дало им опуститься на всю семиметровую длину реактора, и они "зависли" на высоте двух метров. Между тем, тепловая мощность продолжила стремительно нарастать, и начался саморазгон реактора.
В результате в 01:23 от перегрева ядерного топлива произошел мощный взрыв (по другой версии – два взрыва), который полностью разрушил реактор энергоблока. Взрывом оторвало верхнюю защитную плиту реактора, которую работники станции называли "Елена", и в воздух было выброшено огромное количество радиоактивных веществ. Также были разрушены стены и перекрытия машинного зала, погибло два человека – сотрудник пуско-наладочного предприятия Владимир Шашенок (он умер через несколько часов от ожогов) и оператор главного циркуляционного насоса Валерий Ходемчук, причем его тело так и не удалось обнаружить под обломками. А через минуту начался пожар.
"Я работал в ночь аварии напротив четвертого блока. Как раз заступил в 8 вечера на смену: железная дорога работала круглые сутки. На генераторе тогда проводили эксперимент, и он пар постоянно выпускал, ревел. И тут крановщица говорит: "Что-то взорвалось! Зарево во все небо! Все так отсюда видно. Спускаться или нет?". Ночь, темно, пожарные начали мотаться. Звоню начальнику смены станции, он: "У нас авария!!!". И бросил трубку. Перезваниваю опять — опять бросает. Никаких указаний. Но крановщица все же спустилась. Как выяснилось потом, эти десять минут были для нее роковыми — умерла она очень быстро. Да мы и сами подходили поближе к блоку, и даже не подозревали, что не просто пожар это, а у забора — радиационное поле. Через три-четыре часа повезла скорая одного, потом — двоих, троих. Вижу, что уже не просто авария, а катастрофа!" — вспоминал через много лет мастер в отделе снабжения ЧАЭС Григорий Амелькин.
При этом в первые часы после взрыва основной версией считалась диверсия— вокруг станции с самого начала крутились иностранные агенты, преимущественно из Западной Германии и США. Впоследствии Консультативный комитет по вопросам ядерной безопасности (INSAG) назвал следующие причины катастрофы:
- реактор не соответствовал нормам безопасности, его конструкция была изначально опасной;
- потенциальная опасность реактора не учитывалась в регламенте его эксплуатации;
- как в стране в целом, так и в республике в частности наблюдался низкий уровень культуры безопасности в использовании ядерной энергии;
- не было эффективного обмена информации по безопасной эксплуатации реактора между операторами станции;
- персонал допустил ряд ошибок и нарушил как существующие инструкции, так и программу испытаний.
26 апреля. Пожарные
Буквально через минуту после взрыва, в 01:24, на пульте дежурного военизированной пожарной части № 2 по охране Чернобыльской АЭС раздался сигнал тревоги. На станцию выехал дежурный караул пожарной части под командованием лейтенанта внутренней службы Владимира Правика, им на помощь из Припяти поспешил караул 6-й городской пожарной части, который возглавлял лейтенант Виктор Кибенок. Руководство тушением пожара принял на себя майор Леонид Телятников. Из средств защиты у пожарных были только брезентовые робы, рукавицы и каски. От реактора исходил невыносимый жар, так что пожарные сбросили свои противогазы в первые же 10 минут.
В 02:00 у пожарных, которые получили дозы около 1000–2000 мкР/час и более (норма – до 25 мкР), начали проявляться признаки сильного радиоактивного облучения: слабость и рвота, на коже появился "ядерный загар". Первую помощь им оказывали тут же, в медпункте станции. В 04:00 пожарным ценой собственных жизней удалось погасить огонь на крыше машинного зала, не дав ему перекинуться на 3-й энергоблок. К 06:00 пожар на 4-м энергоблоке был полностью потушен.
Вот имена героев, которые нас спасли. Николай Титенок отбрасывал сапогами и брезентовыми рукавицами куски радиоактивного графита. Командир Bасилий Игнатенко был в числе первых, кто поднялся на крышу пылающего реактора. Он вынес из огня Николая Ващука, Николая Титенко и Владимира Тишуру, когда те потеряли сознание из-за высокого уровня радиации.
Леонид Телятников был единственным, кто выжил, хотя дважды поднимался на крышу машинного зала и реакторного отделения.
"Я абсолютно не представлял себе, что произошло и что нас ждет. Но когда мы приехали на станцию, я увидел развалины, охваченные вспышками огней, напоминающих бенгальские. Затем заметил голубоватое свечение над развалинами четвертого реактора и пятна огня на окружающих зданиях. Эта тишина и мерцающие огни вызывали жуткие ощущения", – вспоминал впоследствии Леонид Телятников.
Он получил дозу облучения в 520 бэр – практически смертельную, но выжил. В сентябре 1986 года 37-летнему Телятникову было присвоено звание Герой Советского Союза и вручен орден Ленина. Скончался Герой в декабре 2004 года.
"Утром я пошел с младшей дочерью гулять по городу. Четвертый блок был виден как на ладони. И я заметил, что... не было помещения центрального зала. Это высокое помещение порядка 11 метров! Над реактором был виден дым... Во второй половине дня я поехал на работу, в автобусе чувствовалось напряжение, все молчали. Когда ехал обратно, после полуночи, увидел зарево над реактором. В этот момент какой-то слесарь крикнул: "О, уже поставили прожекторы!". У кого-то не выдержали нервы, и ему сказали: "Не ори, дурак. Это реактор светится!" — вспоминал Юрий Андреев.
27 апреля. Эвакуация Припяти
В 23:00 26 апреля, после того, как пожарные и сотрудники станции, пострадавшие при взрыве, были эвакуированы в Москву и Киев, правительственная комиссия по расследованию причин и ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС приняла решение эвакуировать население Припяти. Транспорт прибыл уже в 02:00 – 1 225 автобусов, 360 грузовиков и два дизель-поезда на 1 500 мест, которые ожидали на станции Янов. При этом сообщение Припятского горисполкома об эвакуации по местному радио было зачитано только в 13:10. Это объясняется тем, что окончательная отмашка о начале эвакуации была получена из центра только в 07:00.
"В связи с аварией на Чернобыльской атомной электростанции в городе Припяти складывается неблагоприятная радиационная обстановка", – говорилось в сообщении.
В 16:30 эвакуация жителей Припяти была закончена – на это потребовалось всего два с половиной часа. Колонны из 20 автобусов и 5 грузовиков шли с интервалом в 10 минут в сопровождении ГАИ. Всего в этот день эвакуировали более 45 000 жителей. В 18:10 был закончен поквартирный обход всех припятских домов милиционерами, которые обнаружили, что два десятка местных жителей решили остаться в городе.
"Когда мои ребята уехали, я с одним из оперативников решил объехать город. И вдруг вижу: мужик с удочками идет! Представляете, он еще 24-го числа ушел на рыбалку и только сейчас вернулся. О случившемся ничего не знал. Спросил нас: а где все?" — вспоминал Виктор Клочко.
28 апреля. Первая официальная информация
В 21:00 во всех всесоюзных СМИ появляется первое официальное сообщение о катастрофе на Чернобыльской АЭС, которая была стыдливо названа "несчастным случаем".
"Сообщение ТАСС: на Чернобыльской атомной электростанции произошел несчастный случай. Один из реакторов получил повреждение. Принимаются меры с целью устранения последствий инцидента. Пострадавшим оказана необходимая помощь. Создана правительственная комиссия для расследования происшедшего", – говорилось в сообщении.
Страшное слово "авария" появилось в центральной прессе только 4 мая, когда в газетах "Правда" и "Труд" были опубликованы маленькие заметки под названием "Посещение района Чернобыльской атомной станции". При этом, как следует из документа, рассекреченного только в августе 2019-гоНациональным архивом безопасности США, американская разведка уже 2 мая знала о том, что реальные размеры катастрофы скрываются советской властью. В докладе, адресованном госсекретарю Джорджу Шульцу сотрудником разведки Мортоном Абрамовицем, указывалось возможное количество пострадавших при взрыве реактора.
2 мая. Эвакуация из 30-километровой зоны
Только 2 мая – почти через неделю после катастрофы – было принято решение эвакуировать население из 30-километровой зоны ЧАЭС (в дальнейшем ее станут называть "Зоной отчуждения" или просто Зоной) и других населенных пунктов, загрязненных радиацией. Всего до конца 1986 года было эвакуировано порядка 116 000 жителей из 188 населенных пунктов, попавших в Зону.
1986-2020. Последствия
Ликвидаторами последствий аварии на ЧАЭС были признаны 600 000 человек. 31 человек погиб в течение первых трех месяцев после взрыва на 4-м энергоблоке. Лучевая болезнь поразила 134 человека, хотя в секретных докладах речь идет минимум о 300. Жертвами в течение 25 лет считаются, по разным данным, от 25 тысяч до 100 тысяч человек.
Радиоактивность, выброшенная в атмосферу за 10 дней, составила около 12 эксабеккерелей (биллионы биллионов беккерелей). Таким образом, население Припяти (49 тысяч человек) подверглись облучению в 90 раз большему, чем при падении бомбы на Хиросиму.
Потребительская инфляция
Учетная ставка
Официальный курс евро
Официальный курс доллара
Международные резервы
Главные темы