Кристина Зеленюк
политический обозреватель В пятницу, 17 июля, исполняется шесть лет со дня катастрофы рейса MH17, которая унесла 298 жизней невинных людей. В марте Окружной суд Гааги начал слушания по делу сбитого малайзийского Boeing из российского ЗРК "Бук". На скамье обвиняемых четыре человека: трое россиян и один украинец. Но будут ли привлечены к ответственности заказчики?
Еще одна трагедия – сбитый Ираном украинский Boeing утром 8 января в небе над Тегераном. После нескольких месяцев непонятных заявлений Иран, наконец, передал бортовые самописцы на расшифровку во Францию. Но Тегеран пока тянет с началом официальных консультаций о сумме компенсаций семьям погибших.
В третьей части интервью сайту "Сегодня" министр иностранных дел Украины Дмитрий Кулеба рассказал, есть ли шанс, что высшее военное и политическое руководство России привлекут к ответственности за сбитый малайзийский Boeing, почему Иран лжет и всячески тянет с началом переговоров с Украиной, и когда может состояться встреча Владимира Зеленского с венгерским премьером Виктором Орбаном.
Также читайте первую часть интервью с главой МИД – о том, когда украинцы снова смогут летать по безвизу в ЕС, а по возвращении из-за границы не нужно будет сидеть на карантине. Во второй части интервью Дмитрий Кулеба рассказал об угрозах со стороны России, войне на Донбассе, Минских договоренностях и возвращении Крыма.
- 17 июля будет шестая годовщина страшной трагедии – катастрофы рейса MH17. Есть ли шанс, что судебный процесс в Нидерландах может закончиться привлечением к ответственности высшего политического и военного руководства России? Я имею в виду Путина и Шойгу?
- Путин и Шойгу пока пользуются международным иммунитетом, учитывая те должности, которые они занимают. Но я убежден, что голландское правосудие, которому мы доверяем, установит не только исполнителей этого преступления, но и командную цепочку. То есть, кто кому отдавал приказы и давал разрешения. Как высоко в этой иерархии продвинется суд, я пока не знаю. Но я убежден, что только исполнителями это не ограничится.
- Иран заявил, что с 20 июля готов начать двусторонние переговоры с Украиной по сбитому украинскому Boeing и ждет ответа Украины. Когда могут начаться такие переговоры?
- Я глубоко уважаю иранскую культуру и эту страну. И поэтому, когда я стал министром, состоялся мой телефонный разговор с министром иностранных дел Ирана, которому я протянул руку сотрудничества. К сожалению, из того, что следовало после этого со стороны Ирана, я вижу, что моя рука была отвергнута, так как начались какие-то хитросплетения, маневры, игнорирование позиции Украины, непонятные информационные вбросы. Точнее, понятные, но дипломатично скажем, что они непонятны. И то, что вы сейчас озвучили, хочу, чтобы нашим читателям и зрителям тоже было понятно, что это тоже маневры.
На самом деле ситуация была такая. Украина предложила Ирану конкретные даты в первой половине июля, когда мы можем начать переговоры. Иран молчал, тянул, потом передал нам: нет, пока не завершится расшифровка ящиков. Затем эта ситуация стала публичной и Иран сказал: а мы готовы после 20 июля, давайте. Во-первых, даты, которые предлагала Украина, были до 20 июля, и это важно. А во-вторых, не надо ждать дат от Украины – вы их уже получили, вы их отвергли и теперь продолжаете играть. Это та самая игра, которую они вели с черными ящиками, когда говорили "передаем", потом ничего не происходило, потом снова "вот-вот передаем", затем опять ничего не происходило. Я хочу сказать довольно простую вещь: мне грустно наблюдать за такой позицией иранской стороны. Я к ним искренне пришел с предложением найти взаимоприемлемые решения. Если они хотят их не искать, а играть в эти хитросплетения, окей, но завершится это при любом сценарии ответственностью Ирана за то, что они сделали.
- 25 июля во Франции должна закончиться расшифровка бортовых самописцев. В то же время Ваш заместитель Евгений Енин отмечал, что Киев готовится подать иск против Тегерана в Международный суд. Когда мы можем подать такой иск, при каких условиях и о каком размере компенсаций идет речь?
- Несмотря на то поведение иранской стороны, которое я обозначил, мы настроены на переговоры и будем их вести. Если эти переговоры не завершатся успехом, тогда мы пойдем в Международный суд.
- Какой дедлайн?
- Международное право определяет, что должны быть исчерпаны все возможности для двустороннего диалога. Когда мы констатируем, что все возможности исчерпаны, тогда мы пойдем в Международный суд. Но я еще раз хочу сказать всем: зрителям, читателям, иранским партнерам, которые переведут мое интервью и тоже будут читать. Все равно справедливость восторжествует. Или Иран придет в эту точку справедливости с достойным лицом, как партнер, который признал вину, выплатил достойные компенсации и перевернул эту страницу, или он придет туда с другим лицом.
- Сумма компенсаций?
- Это предмет переговоров. Но уверяю вас, мы будем настаивать на максимальных компенсациях.
- 25 июня на совместном брифинге с министром иностранных дел Венгрии Петером Сийярто в Киеве Вы заявили, что Зеленский и Орбан могут встретиться уже в июле. Так когда?
- Я сказал это, но я также сказал, и Петер меня поддержал, что это должна быть содержательная встреча. Мы сейчас работаем над содержанием. На следующей неделе должны состояться консультации совместной комиссии по вопросам национальных меньшинств. Еще надо провести консультации рабочей группы по вопросам образования.
- Это будут только первые заседания?
- С момента нашей встречи и договоренности с Петером – это будут первые. Мы договорились провести три заседания: экономической комиссии, комиссии по нацменьшинствам и рабочей группы по образованию. Экономическую провели. Нацменьшинства на следующей неделе. Затем образование, но дат еще нет. И когда мы их пройдем, посмотрим, выходим ли, пользуясь дипломатическим языком, на "мясо", которое можно подать на стол лидерам наших стран, чтобы это был результативный саммит.
- Если выходим, Венгрия, наконец, разблокирует Комиссию Украина-НАТО на высшем уровне?
- Наши ожидания от встречи лидеров – это урегулирование вопроса, связанного с образованием и снятие вето Венгрии на проведение заседаний Комиссии Украина-НАТО на высшем уровне.
- Дело Виталия Маркива. Учитывая чувствительность вопроса, что можно озвучить? Есть ли положительная динамика?
- Этот вопрос находится на повестке дня президента и меня как министра. Мы постоянно поднимаем его перед нашими итальянскими партнерами, пытаясь помочь Виталию. Мы ожидаем, что до конца лета будет назначено очередное судебное заседание по его делу. Сейчас итальянская сторона аргументирует провисание всех этих судебных процедур коронавирусом и пандемическими ограничениями, которые действуют в стране. Но за Виталия мы будем бороться, прилагая все усилия.
- На днях Вы заявили, что цель – превратить Украину в настоящего гаранта мировой продовольственной безопасности. Но как этого достичь, если ЕС везде нас обложил квотами? Будем ориентироваться на другие рынки?
- Украина как гарант мировой продовольственной безопасности – это амбициозная цель. Но мы не должны бояться амбициозных задач. Мы должны их ставить и решать. Тем более, что как раз в этом для успеха есть все предпосылки. Я вам приведу простой пример. Уже есть страны, в которых большинство импорта продуктов питания поступают из Украины. Вы упомянули ЕС. Знаете, что у нас экспорт с/х продукции в ЕС – это позиция номер один в нашей торговле. И это при том, что вообще агросектор является чрезвычайно чувствительным именно для ЕС. Но даже в такой конкурентной борьбе мы поставляем в ЕС очень много. Не решусь сказать, что мы кормим Европу. Но точно могу сказать, что уже подкармливаем.
Когда речь идет о пошлинах, то они нам не навязаны в одностороннем порядке ЕС. Эти цифры были когда-то согласованы по взаимному согласию сторон. Но, определенно, для их расчета использовались, мягко говоря, устаревшие данные с середины 2000-х. С тех пор наша экономика и возможности изменились. Поэтому эти цифры не соответствуют действительности. И адаптация Соглашения об ассоциации, тарифы, над которыми мы сейчас работаем, прежде всего совместно с Минэкономики, направлена на то, чтобы привести их в соответствие с реальностью.
Но, я считаю, было бы огромной ошибкой ограничиваться только рынком ЕС, каким бы важным и привлекательным он ни был. Поэтому сейчас мы уделяем особое внимание рынкам новых стран. Например, 9 июля я встречался с послами стран АСЕАН. Треть разговора мы посвятили торговле. Как ни странно, там прежде всего два блока торговли. Один – это с/х, а второй – очень сложные индустриальные вещи. Я с удивлением узнал и мне было очень приятно это слышать, что, например, в Малайзии можно купить украинские яблоки. И если украинские яблоки добрались до Малайзии, то, во-первых, это комплимент украинским яблокам, а во-вторых, это очень четкое свидетельство того, как далеко мы можем пойти в продвижении продукции нашего с/х.
- Одним из рычагов должна стать экономическая дипломатия. Ради этого Вы даже перезапустили Совет экспортеров и инвесторов, обновив его на 80%. Однако все знают, что период коронакризиса не лучший для привлечения инвестиций. Как будем выкручиваться?
- Главный успех Совета экспортеров и инвесторов даже не в том, что мы его перезагрузили на 80%, а в том, что мы принципиально изменили подходы к работе с экспортерами. Мы стали более открыты, мы стали лучше слышать потребности экспортера, и сейчас мы обучаем наших дипломатов говорить с бизнесом на одном языке, чтобы бизнесмен и дипломат могли вместе работать на результат. А результат будет всегда в интересах украинского гражданина. Потому что экспортер вернет больше валюты в Украину, заплатит больше налогов, создаст больше рабочих мест, повысит зарплаты. Конечная наша цель – это благосостояние людей. Знаете, у президента Владимира Зеленского есть любимый вопрос: "Когда?". Он тоже очень хочет, чтобы все происходило максимально быстро. Я полностью разделяю в этом плане его настроение. Но вы совершенно правы, что в условиях коронавируса гораздо труднее, с одной стороны, привлекать ресурсы, потому что бизнес меньше рискует. Но с другой стороны, я всегда смотрю на любой кризис, как на время возможностей. И, например, многие компании переосмысливают, целесообразно ли размещать производство далеко от рынка сбыта. Если рынок сбыта – это ЕС...
- А производство в Китае...
- Да, например, если производство в Китае, а рынок сбыта в ЕС, то, очевидно, что есть экономический смысл размещать производство в Украине, где можно создать условия и прямо экспортировать в ЕС. И мы должны такими возможностями пользоваться. У меня сейчас все посольства получили указание, они буквально как охотники, в хорошем смысле этого слова, охотятся на инвестора, охотятся на возможности для украинского экспортера. Правда, это охота, в которой в конце не убивают, а, наоборот, подкармливают и помогают экспортеру и инвестору быть успешными.
- Знаете, здесь еще вопрос доверия. Не забывайте, что у нас война и инвесторы очень неохотно идут в Украину размещать свои производства. Но эксперты отмечают, что, возможно, Украине следует рассмотреть возможность кооперации с соседями? Многие американские и европейские бизнесы будут переносить свои мощности из Китая.
- Война войной, а бизнес по расписанию. Даже за последние шесть лет мы видели, как в Украину приходили инвесторы, строились заводы. Сейчас мы, например, ведем переговоры с несколькими мировыми компаниями, названия которых у всех на слуху, которые хотят продавать в Украине свою продукцию, но мы выдвигаем им требование локализации производства. И они готовы приходить и локализовать производство здесь в Украине. Поэтому война здесь не является фундаментальным препятствием. Безусловно, например, в Луганской области на линии разграничения новый завод, к сожалению, никто не построит. Но в принципе страна большая и разместить бизнес вполне возможно. С соседями мы здесь одновременно являемся и партнерами, и, в определенном смысле, конкурентами. Украина должна постоянно развивать свою центрально-европейскую идентичность. Поэтому здесь мы открыты к взаимодействию с другими странами Центральной Европы.
- Вопрос от читателей. Почему такое слабое сотрудничество с нашими западными соседями: Словакией, Румынией, Польшей и Венгрией? И это не только сейчас, а практически всегда. Исторически так сложилось, что, казалось бы, со странами, которые к нам ближе всего, у нас не так много взаимодействия.
- На самом деле, как сейчас, так и всегда у нас были тесные отношения именно со странами-соседями. Достаточно сказать один факт: свой первый реальный, физический визит в статусе министра я совершил в Венгрию. Недавно президент Зеленский говорил с президентом Словакии. Я на днях буду говорить с министром иностранных дел Словакии. С Румынией мы тоже очень тесно взаимодействуем. Поэтому не могу с этим категорически согласиться. Для меня Украина – это, прежде всего, центральное европейское государство, и уже потом – просто европейское. Поэтому фундаментально важны отношения Украины со странами Центральной Европы.
- Когда мы начнем улучшать пограничную инфраструктуру, таможенные переходы, даже банально убирать обочины от мусора и сделаем нормальные туалеты? Ведь все это влияет на имидж Украины. Иностранец не хочет стоять в километровых очередях, еще и в мусоре.
- Здесь я полностью согласен. Когда я был вице-премьером, возглавлял межведомственную рабочую группу по интегрированному управлению границами. И все те вопросы, которые вы задали, были предметом рассмотрения. Мы уже тогда дали толчок их решению, потому что там много накопилось разных проблем. Но сейчас я уже министр иностранных дел и не имею непосредственного отношения к этой проблематике. Это скорее полномочия Госпогранслужбы и межведомственной группы, о которой я вспомнил. Но по сути вопроса максимально соглашаюсь.
- Кто будет госсекретарем МИД? Когда и по какой процедуре? Потому что в период коронавируса, если я не ошибаюсь, конкурс проходит по упрощенной процедуре.
- В Украине в связи с коронавирусом была создана процедура упрощенного отбора. Она также публичная, но упрощенная. В то же время парламент принял закон, которым эта процедура отменяется и восстанавливаются полноценные конкурсы. Этот закон еще не подписан президентом, но может быть подписан. Мы недавно открыто объявили отбор по упрощенной процедуре. Я провел собеседования с десятью кандидатами, которые подались. Там было достаточно времени, все было в соответствии с правилами, подались самые разнообразные кандидаты. Был даже один представитель пожарной части из Харьковской области, который решил переквалифицироваться в госсекретаря МИД. К моему удивлению, из системы МИД подался только один кандидат. Очевидно, что я отдал ему предпочтение, он максимально владеет ситуацией, потому что другие просто не могли ответить на базовые вопросы. Правительство утвердило кандидатуру этого человека как победителя отбора. Но его назначение еще не произошло и в принципе может не состояться. Если вступит в силу этот закон, то все это будет отменено.
- Поэтому сказать, кто это, Вы не можете...
- Я просто не хочу афишировать. Но я вам максимально честно и прозрачно описал процедуру. И мы сейчас застыли в этой вилке. У нас есть шанс или завершить процедуру отбора, или начать все с нуля. Если во время подписания закона мы уже завершим процесс, то после вступления в силу закона будем объявлять конкурс по новому кругу. И победитель отбора, который мы уже провели, очевидно, примет в нем участие, как и любой другой.
Смотрите полное видео интервью:
Потребительская инфляция
Учетная ставка
Официальный курс евро
Официальный курс доллара
Международные резервы
Главные темы