На­­ши люди в прошлом веке: кто такие "несуны" на самом деле и как возникла традиция выносить с работы все, что под руку попадется

В новом спецпроекте "На­­ши люди в прошлом веке" "Сегодня" вместе с экспертами и читателями проведет свое расследование о жизни украинцев во времена Советского Союза. И в первом выпуске — о том, почему в СССР не считалось зазорным выносить с работы товары.

"Неси с работы каждый гвоздь, ты здесь хозяин, а не гость!" — этим нехитрым девизом во все времена прикрывались нечистые на руку люди. В Советском Союзе таких называли "несунами". Даже те, кто был кристально честен, знали, что несут все и отовсюду. Советский человек подобно хомячку тащил в дом все — и нужное, и ненужное (пригодится когда-нибудь!).

При более-менее равных зарплатах приоритеты отдавались должностям, позволяющим воровать. Впрочем, кражей такие выносы никто не считал: это называлось "принести с работы". Явление было повсеместным и демонстрировало невероятные креативные способности граждан. Умению спрятать даже крупную "кладь" на себе позавидовал бы сам Копперфильд! Мы спросили тех, кто помнит, какие способы украсть то, что плохо лежит, придумывали несуны, и разобралась в причинах этого явления.

Засады и весы для грузовика

"На мясокомбинате продукция выносилась по графику, — приоткрывает завесу Валентина Сирко из Днепра. — Каждый день был "закреплен" за определенным цехом (готовой продукции, допустим). Все потенциальные участники выноса скидывались по трешке охраннику — и свободно проходили. На следующий день по той же схеме "отоваривались" своей продукцией сотрудники другого цеха. Но часто у проходной и даже на остановках общественного транспорта поблизости часто дежурили сотрудники ОБХСС. Они могли изъять "честно вынесенное". Но и с ними вполне можно было договориться… Самый популярный способ выноса — обвязаться колбасой или сосисками на голое тело, как шахид динамитом. Правда, одежду приходилось стирать часто, чтобы убить запах".

Что у вас в кармане, мадам? Мясо часто прятали в одежде

10 КГ ЯБЛОК В КАРМАНЕ.

"В сельской местности многие работают в фуфайках круглый год, — рассказывает Николай Подопрыгора. — Во-первых, в них всегда тепло, но главное — это универсальной помощник несуна! Когда я подрабатывал в колхозном саду, мы делали так: распарывали карманы фуфайки и через дырки по всему периметру распределяли фрукты. Яблок, например, обладатели особо габаритных размеров могли вынести до 10 кг! Но особо "талантливыми" были водители, которые перевозили продукцию на склад. Перед въездом пустая машина взвешивалась. Так эти умельцы перед взвешиванием заполняли под завязку баки грузовика водой! А перед загрузкой — выливали все, оставляя солярки по минимуму, чтобы хватило доехать да первой заправки. Благодаря такому фокусу до полтонны выгружали мимо склада!"

ВЫНЕСЛИ… МАШИНУ.

"В 80-е я работала диспетчером в таксопарке, — рассказывает Ольга Хлевная из Николаева. — На автотранспортных предприятиях запчасти закупались часто и выносились так же активно. На проходной с этим боролись: салон и багажники выезжающих авто тщательно проверяли. Но автомеханики умудрились из ворованных запчастей собрать машину целиком, прямо в гараже автопарка! И даже выехать на ней через проходную: не без "разрешения" начальства, конечно. Со временем им удалось поставить такое "производство" на конвейер — правда, пришлось делиться с сотрудниками ГАИ, регистрирующими эти авто".

Редкий плакат. Слово "несун" старались не употреблять официально

Хулахуп и подшипник в бюстгальтере

"Раз не украл — день прошел зря, — вспоминает бывший водитель электрокара Луцкого льнокомбината Андрей Соловей. — Тянули кто что мог. К примеру, я часто перевозил готовую продукцию на склад. А ткани были чудесные — тончайший батист, маркизет, жаккард, кружевное и более грубое льняное полотно, лавсан (синтетическая ткань)! В наших универмагах таких не было, их сразу отправляли на экспорт. Вот представьте: везу я рулоны вышитого полотна, а дома дочери растут, им наряды нужны. Как тут удержаться? Заезжал на склад, останавливался в укромном месте, отматывал по несколько метров от двух-трех рулонов и прятал отрезы в днище машины. После смены, уже в раздевалке, обматывал тканью ноги — и спокойно шел через проходную. Зимой было проще: по два метра вокруг каждой ноги, да еще метров пять — вокруг туловища, сверху — свитер и пальто: не подкопаешься! Если останавливала охрана, делился с ними или давал червонец".

"РАБОТАЛИ" НА ПОЛЬШУ.

"Полдня завод фактически работал на Польшу, — признается Надежда Матвеева, проработавшая 10 лет кладовщиком на Тернопольском комбайновом заводе. — Огромное предприятие, где трудилась четверть населения города, выпускало все: от детских машинок до свеклоуборочных комбайнов. И все умудрялись вынести: пластмассовые машинки — по деталям тащили, втулки/подшипники/шестерни женщины в бюстгальтерах прятали, а коленвалы и цепи мужики подвязывали к ногам, надевали широкие штаны — и смело шли через проходную!

Краску выносили в целлофановых пакетах, привязав к себе. Листы нержавейки или железа в ночную смену перекидывали через забор либо договаривались с водителями грузовиков — и те за червонец или пиво вывозили с территории завода.

Помню случай, когда рабочий накидал полный термос мелких деталей, а на проходной как раз дежурил Денчук — "принципиальный" такой охранник: сам тянул что видел, а у работяг все отбирал. Денчук обыскал мужика с головы до ног, потом удивленно похлопал по плечу: молодец, уважаю, честный. А тот уже на улице потряс перед друзьями тяжелым термосом! Однажды этот "принципиальный" задержал женщину с краской. Но напарницу не позвал, а стал сам обыскивать, хотя это запрещалось инструкцией. Так дамочка вылила оранжевую краску ему на голову!

Выносили и стройматериалы. К примеру, я выписывала 3 тысячи штук кирпича, а в машину грузили 4 тысячи; не 10 рулонов рубероида, а 12; не 5 мешков цемента, а 7. Охрана, как правило, не пересчитывала. А если попадался такой, как Денчук, волшебный червонец делал свое дело. Выкраденное везли продавать на рынок или в Польшу. Уже 20 лет как не работает комбайновый, а в Тернополе на "стометровке" (местный блошиный рынок. — Авт.) до сих пор продают заводские детали".

КАСТРЮЛИ И ХУЛАХУП.

"Казалось бы, что можно унести с "Запорожстали"? — вспоминает пенсионер Виктор Гаращук. — Я проработал там 42 года и не переставал удивляться изобретательности несунов! Помню, как познакомился со своей женой Ларисой Александровной, сразу обратив внимание на ее тонкую талию. Оказывается, ребята из прокатного цеха подарили ей популярный в те времена обруч-хулахуп. Изготовили его втихаря из свежевыплавленной трубки — и с пылу с жару, новенький, перебросили через заводской забор!

Наш цех холодного проката был создан в 1963 году по личному указанию Хрущева — после того, как Германия отказала СССР в поставке крупногабаритных труб. Отсюда вышло много стали для ракет и нержавейка для товаров широкого потребления. Конечно, тащили: через дыры в заборе, либо обматывались листами нержавейки под одеждой. Самые "способные" даже умудрялись целое производство кастрюль на дому организовать! Возле каждой такой "проходной" работников встречали предприимчивые бабушки — со "стопариком", огурчиком и пирожком".

При этом, если работник "мастерил что-то для себя" из обрезков металлического листа, оставшихся после штамповки изделий, на это закрывали глаза. Для работников металлургических предприятий иметь в доме кухонные ножи и шампуры, изготовленные на заводе, было обычным делом.

ДЕФИЦИТ И БАРТЕР.

"По­­мню, в 1984 году понадобилось мне 5 кг гвоздей-"сотки" — пол на даче прибить, — вспоминает киевский пенсионер Яков Глущенко. — Нет нигде, хоть плачь! Принес сосед с работы, ворованные, я взял. А что делать было? Или окна захочешь покрасить, а краска только синяя или зеленая в магазине. Вот мы и договаривались: я выношу товарищу нужный разводной ключ с завода, а он мне — белую краску. Такой бартер процветал повсеместно.

Ходовой валютой был спирт — его выносили работники оборонки. Жестянщики делали в цехах "тару" для выноса, четко под контуры тела! Спирт был технический, но люди дома фильтровали марганцовкой и делали настойки".

1/4

Как в Африке несунов перехитрили

Кражи по месту работы — явление, знакомое, пожалуй, всем странам мира, как богатым, так и бедным. Например, за последние несколько лет, согласно статистике, только в американских больницах зарегистрировано мелких хищений на $500 тысяч — и большинство их сделаны работниками больниц, а не пациентами.

Страдают от воровства на производстве и крупные мировые бренды. Один из них, производитель спортивной одежды и обуви, построил свою фабрику в одной из бедных стран Африки. На работу наняли местное население, и вскоре все жители окрестных деревень щеголяли в модных кроссовках, каждая пара которых по цене равнялась их годовой зарплате.
Не помогали ни камеры видеонаблюдения, ни европейские охранники (которые обходились намного дороже местных), ни увольнения тех, кто попался, — народ проявлял изобретательность такого уровня, что уследить было невозможно.

Тогда на помощь позвали "трабл-шутера" (это люди, которые за большие деньги решают сложные проблемы разных корпораций по всему миру). Подумав, этот специалист предложил руководству бренда выход из положения: производить на фабрике кроссовки только... на левую ногу. А в другом конце страны, подальше, построить филиал, где выпускать только "правые". Воровство прекратилось, поэтому затраты на постройку второго филиала окупились с лихвой.

В кроссовках щеголяли все!

Клеймо для расхитителей

Олег Локтев, карика­турист:

"Официально понятия "несуны" в те времена не существовало, это продукт пропаганды. На заре моего становления как карикатуриста приходилось иллюстрировать фельетоны на эту тему. В плане сюжетов нам и разгуляться-то особо было негде — несуны, бракоделы, тунеядцы...

Заводы заказывали нам плакаты — наглядную агитацию, где тема выноса продукции была одной из топовых, воровство на рабочем месте нещадно критиковалась. В журналах "Перец" и "Крокодил" также регулярно клеймились хищения на производстве. Впрочем, подобные сюжеты я наблюдал и у китайцев".

"В игру с народом играли власти"

Илья Ноябрев, шоумен, ресторатор:

"В деле краж на производстве в советское время было больше изобретательности. Однажды я был свидетелем того, как на проходной оборонного завода охранница остановила мужика — мол, покажите, что у вас за пазухой? Он выносил какую-то дефицитную отвертку. Она изъяла инструмент, а вдогонку ему крикнула: "А еще депутат райсовета!". Даже Брежнев в одной из книг признавался — дескать, время было такое, я тоже выносил по мешочку пшеницы...

МЫ ПЛАТИМ МАЛО, ПУСТЬ ВОЗЬМУТ САМИ. Я был знаком с директором ресторана "Метро" в Киеве: 4 этажа, 8 залов. Этот человек в отчаянии признавался: "У меня 1000 работников в штате. Представь, что каждый уносит в день килограмм продуктов, с которыми работает. Это тонна убытка! А все числится на мне, и надо как-то отбивать". Уследить было нереально: ставили охрану, которая либо сама начинала тащить, либо вступала с несунами в сговор. Так была устроена система: мол, мы платим им немного, остальное возьмут сами. Получается, что в эту игру играло с народом само государство.

Когда в Киеве построили первый супермаркет, там был заложен объем продуктов на списание — по сути, на вынос. Ставили камеры, но замечали, что и охрана ворует...

В моем ресторане украсть практически невозможно. По двум причинам, но их я оставлю в тайне. Вообще многое зависит от воспитания и среды. Знаменитая "Теория разбитых окон" все объясняет: если так делают все — делаю и я. Приезжая в Европу, мы автоматически бросаем обертку в урну! И ведем себя так, как принято в этом обществе. Люди — стадные существа как ни крути…

СЮЖЕТ ДЛЯ "ФИТИЛЯ". Был чудный сюжет сатирического киножурнала "Фитиль": к мужику на дачу приехали два друга. А "дачурка", как тот ее называл, вся напичкана тем, что он стащил с работы. Кирпич — со стройки, книги — с базы "Книготорга", даже собака из питомника, где товарищ трудился! В конце фильма друзья спрашивают: "А где ты сейчас работаешь? — "В обсерватории". — "Хоть звезды не трожь!".