/ Фото: Анастасия Искрицкая
— Гуманитарный штаб Рината Ахметова уже длительное время эвакуирует людей из Донецкой и Луганской областей. С чего и когда началась работа?
— Мы начали работать в Донецкой области еще в начале мая. Сначала помогали уязвимым людям из Славянска и Дружковки — детдомам семейного типа, большим приемным семьям, которых фонд Рината Ахметова опекал в рамках программы "Сиротству-нет". Но тогда мы не занимались централизованно эвакуацией — только оплачивали бензин семьям, которые уезжали с Востока. Чувствовали ответственность за них. Всех этих людей мы знали и некоторых буквально заставляли выезжать в безопасные места. Потом мы начали помогать местному пастырю Петру Дуднику, который на своем транспорте вывозил женщин, детей и пожилых людей. А после того, как по решению Рината Ахметова был создан Гуманитарный штаб "Поможем" при его благотворительном фонде, эвакуация стала одним из основных направлений работы.
— Сколько вы уже эвакуировали человек?
— По последним данным, с Донбасса вывезено уже 27 829 человек, из них 11 764 — это дети. 70% эвакуированных — жители Донецкой области, оставшиеся 30% — Луганская.
— Какие трудности у вас возникают при эвакуации людей?
— Трудностей очень много. Например, боевики, во время посадки жителей в автобусы, могут обстреливать автостанции, на которых мы собираем людей. Во время массированных обстрелов мы стараемся никого не вывозить, но иногда обстрелы происходят круглосуточно, и тогда приходится рисковать. Планировать ничего нельзя — ведь буквально за пару часов все может кардинально измениться. Бывает, что собирается большое количество людей, а мы всех вывозим на авто, малыми группами, потому что через блокпосты не пропускают большие автобусы... Были случаи, когда вывозили людей даже в багажнике! Довозим до безопасной точки и пересаживаем на автобусы. Сложнее всего вывозить лежачих людей. В Горловке, чтобы эвакуировать пожилую пару, пришлось вызывать ГСЧС. Они на пожарной машине вывезли лежачего дедушку, и только где-то через километр переместили в наш автомобиль. Помню, как помогали вывезти из Луганска новорожденного мальчика Антошу. Он родился бездыханный, с очень тяжелым пороком сердца. Мы чудом тогда достали реанимобиль, чтобы забрать мальчика в Донецк. Там сделали первую операцию, после которой ребенок стал сам дышать. Затем, в сопровождении врача, мы перевезли малыша в Киев, где прошла сложная операция на сердечке. Спустя две с небольшим недели Антошу выписали из киевского Охматдета в стабильном состоянии, но в родной Луганск семья пока так и не вернулась .
— Как планируете эвакуацию?
— У нас — два вида эвакуации. Организованный — это когда нам на горячую линию 0 800 509 001 звонят люди, которым мы предлагаем варианты безопасных точек, куда можем их довезти. Эти люди делятся на две категории: те, которым есть куда ехать (родня, друзья), и вторая — которым некуда ехать и нет средств на дорогу, на аренду жилья. Таким людям мы помогаем с размещением, остальных довозим до ж/д станций, откуда они могут безопасно добраться к родным. Но есть еще неорганизованная и срочная эвакуация: например, вывоз больных, лежачих, пожилых людей. Из Горловки мы эвакуировали женщину, которая родила в подвале, а на следующее утро были сильные обстрелы. Но обошлось, с мамой и ребенком все в порядке, они в безопасности.
— "ДНР-овцы" идут на уступки, когда вы вывозите людей?
— Каждая эвакуация — это постоянные переговоры. "Зеленые коридоры" так и не заработали. Поэтому все научились договариваться со всеми, ведь надо эвакуировать и "государственных" детей из интернатных учреждений, тогда переговоры ведут власти. Наши водители объясняют боевикам, что везут детей, женщин и стариков. Мы не эвакуируем мужчин, только пожилых, с инвалидностью или многодетных отцов.
— Используете какие-то методы, чтобы перехитрить блокпосты?
— Мы пришли к выводу, что на автобусах ничего нельзя писать. Чем больше надписей "пресса", "дети", или зашторенных окон, тем больше интереса привлекает транспорт. Мы ничего не пишем. Но на блокпостах все равно останавливают и проверяют.
— Как изменилась география эвакуации?
— Сначала мы вывозили людей из Славянска и Краматорска. Там ситуация улучшилась, люди начали возвращаться домой. Сейчас активно выезжают из Енакиево, Макеевки, продолжают бежать из Донецка. В Луганской области люди бегут из Стаханова и Первомайска — и не только потому, что там стреляют, а потому, что там нет продуктов и лекарств, а зачастую и таких базовых вещей, как вода и электричество.
— Каков километраж, статистика рейсов? Сколько средств потрачено на эвакуацию?
— Километраж не ведем: каждый день выезжает более 5-10 автобусов, стандартных маршрутов нет. Из-за боев приходится где-то стоять, где-то объезжать. За август мы потратили более 1 млн грн, и вывезли 15 тысяч 660 человек. В эту сумму входит покупка ж/д билетов, автобусы, адресная помощь.
— Людям, которых вы вывозите, часто нужна психологическая помощь?
— Да. У нас работает около 20 психологов в местах компактного проживания переселенцев в разных областях. В первую очередь, конечно, работаем с посттравматическим синдромом у детей, но параллельно — и с их матерями, ведь дети — это проекция родителей. Сейчас мы пытаемся оценить, насколько масштабной должна быть эта программа — потому что понимаем, что 20 психологов нам не хватит.
— Сами сотрудники штаба такое напряжение выдерживают?
— Стараемся выдержать, хоть это и нелегко. Мы ведь тоже люди, пропускаем все это через себя. Думаю, что в ближайшее время в фонде появится психолог, который будет работать и с сотрудниками.